№ 04/56, IV.2021

---

«Политика — вещь грязная» — это мнение считается общепризнанным, поэтому большинство деятелей науки брезгливо сторонится политики. Действительно, глядя на то, с какой легкой непринужденностью политики обманывают своих избирателей, перекрашиваются и переобуваются «в воздухе», перебегая из одной партии в другую, меняя идеологию, словно предмет гардероба, — всё это вызывает у порядочного человека естественное отвращение. И он, этот человек, отворачивается от политики, уподобляется персонажу Чехова, стараясь «окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который уединил бы его, защитил бы от внешних влияний». «Я политикой не интересуюсь», «меня это не касается» — типичные отговорки, которые озвучивает обыватель, пытаясь отмахнуться от злобы дня, как от кусачей мухи.

Такие «футлярные соображения», конечно, не спасают обывателя, и на его голову, не отягощенную знаниями об устройстве общества, раз за разом сыплются градом различные бедствия (каждый раз «неожиданно», словно снег зимой для московских коммунальщиков), и начинается новый круг «хождения по мукам».

Известно, что социальные науки, в особенности история, крайне политизированы. Даже наиболее «зафутляренные» обыватели замечают связь между содержанием учебников по истории и текущей политической конъюнктурой. По этой причине часто высказываются суждения, что история — вовсе не наука, как и другие гуманитарные дисциплины; технари с высокомерием поглядывают на гуманитариев, считая, что те занимаются спекулятивной ерундой, а вот они, технари, заняты «настоящей» наукой. И когда марксисты говорят о партийности наук, это сильно возмущает и оскорбляет интеллигентов, особенно технических, — как можно науку смешивать с этой вашей политикой! Наука, подобно богине, парит в небесах, и политическая грязь не может запятнать ее белоснежных одежд! Идеология не должна вмешиваться в научный процесс! Вот типичные рассуждения от академика Александрова об отношении науки и советской власти:

«…Однако вскоре появилось новое, вненаучное обстоятельство — вмешательство в науку государственной идеологии. Так бывало и раньше при столкновениях науки с догматами церкви. В ХХ веке гонения на теорию Эйнштейна возникли по идеологическим соображениям: в Германии СТО была осуждена как „неарийская наука“, в СССР марксистская философия объявила СТО идеалистическим извращением.

<…> До того предметом атаки советская философия избрала генетику, которую объявили „буржуазной лженаукой“, созданной с целью оправдания преимуществ правящего класса и порабощения трудящихся. В 1948 году в СССР прошла сессия ВАСХНИЛ, организованная любимцем И. В. Сталина, „народным академиком“ Т. Д. Лысенко, разгромившая „вейсманизм-морганизм“, а заодно и передовую советскую генетику. Всемирно известный академик Н. И. Вавилов в 1943 году погиб в тюрьме, куда попал по несусветным обвинениям.

<…> Возвращаясь к теме запланированной Сталиным атаки марксистской философии на физику…

<…> Получив указание Сталина о развертывании наступления на „идеологические извращения в физике“, Берия вызвал к себе на собеседование людей, ответственных за работы по атомной бомбе (это были И. В. Курчатов и А. П. Александров), и сообщил им о планах вождя. Руководители проекта не дрогнули и сказали, что кампания идеологической дискредитации основ новой физики (СТО и квантовой механики) неминуемо сорвет работы по созданию атомной бомбы. Берия донес этот ответ до Сталина. Как говорят, Сталин долго молча ходил по кабинету, покуривая трубку, а потом сказал: „Пусть наши ученые работают спокойно“. И добродушно продолжил: „А расстрелять мы их всегда успеем!“ [А г. Александров в это время, видимо, за стенкой подслушивал разговор Сталина! — Р.О.]. Разоблачение идеалистических извращений в физике было отменено, хотя оно уже до того началось — я застал его следы, когда учился в Ленинградском политехническом институте (ЛПИ им. М. И. Калинина) в пятидесятых годах ХХ века».

В общем, треклятая советская власть распинала несчастных физиков и генетиков за то, что те не вписывались в догматы ее идеологии. Можно подумать, советская наука вышла готовой на свет во всеоружии, словно мифологическая Афина, а большевики только мешали. А те факты, что именно советская власть обеспечила всю необходимую материально-техническую базу для расцвета науки, раздавала академикам элитное жилье и дачи, награждала их, выплачивая солидные премии, окружала славой и почетом — эти факты г. Александров предпочитает не упоминать. Он плачется о разгромленной «передовой советской генетике» в лице Вавилова, хотя громили, конечно, не генетику, а ее антидарвинистскую трактовку. Вавилова же судили не за его, так сказать, изыскания в области генетики, а за конкретную подрывную контрреволюционную деятельность, в том числе за передачу за рубеж сведений, составляющих государственную тайну. Вещая с позиций «чистой» науки, Александров, быть может сам того не замечая, воспроизводит вполне себе политические вещи, а именно антисоветские либеральные идеологемы.

Итак, что такое наука? Наука есть развивающаяся система объективных истин о сущности явлений и их устойчивых взаимосвязях (законах). Фундаментом науки является методология.

После сокрушительного разгрома идеализма, нанесенного марксистской философией, стало модно отрицать так называемый основной вопрос философии: что первично, материя или дух? Можно сколько угодно твердить, что данный вопрос утратил актуальность, но он, словно тень, всюду следует за человеком; пусть ученый декларирует, что он «просто» изучает факты и проводит наблюдения и что ему нет никакого дела до философских обобществлений, а всё-таки он эти обобществления делает, пусть сам того не замечая. Взять, например, такого мыслителя, как Огюст Конт, который объявил «крестовый поход» против философии, которая, по его мнению, мешала науке спокойно жить, и… сам же породил субъективно-идеалистическое течение — позитивизм. Мышление вне философских обобщений попросту невозможно.

Как бы уж ни фыркали интеллигенты-технари, но философия есть наука, а именно: наука о наиболее общих законах бытия и законах движения материи. Как известно, философы делятся на два лагеря, в зависимости от ответа на основной вопрос философии: на идеалистический и материалистический лагерь. Идеалистическая философия делится на субъективную и объективную, а материалистическая — на стихийную (или вульгарную) и на диалектическую. Поскольку идеалистическая «философия» отвергает первичность материи, признает ее вторичной по отношению к духу (разуму), то она по сути своей есть лженаука, поповщина и мистицизм. Поскольку в XIX в. идеализм был окончательно разбит, так что у ее приверженцев не оставалось шансов реабилитироваться, то открыто идеализм в научном мире уже не постулируется, однако же это отнюдь не значит, что он прекратил свое существование. Он продолжает жить, так как для него имеются социальные условия, более того — он практически безраздельно господствует среди многих ученых, в особенности физиков.

Что такое материализм? Это система знаний, основанная на подлинно научном, т.е. адекватном, мировосприятии. Что такое материя? Это ВСЁ СУЩЕЕ, без каких-либо исключений. Форма существования материи — движение. Материя движется в бесконечном пространстве от бесконечного прошлого в бесконечное будущее.

Здесь, конечно, свой разлад сеют физики, у которых наравне с материей существует еще энергия, не говоря уже о «темной материи» и прочих спекуляциях. В реальности энергия — это научная абстракция, выражающая меру движения материи. Как и те явления, которые физики называют «темной материей», также есть лишь проявление движения материи, ибо невозможно себе вообразить нечто, что могло стоять наравне с «обычной» материей (которая, напомню, суть всё сущее).

В мире нет ничего, кроме движущейся в пространстве и существующей во времени материи, и сам человек, общество есть материя, дошедшая в своем развитии до осознания мира и самой себя. Материалисты рассматривают окружающий мир ТАКИМ, КАКОЙ ОН ЕСТЬ, без всяких примесей, в отличие от идеалистов, которым всюду видятся замыслы разума (у объективного идеалиста этот разум — бог, а у субъективного идеалиста, солипсиста — его собственное сознание).

В чем заключается диалектический метод последовательных материалистов? Диалектики рассматривают окружающий мир не как случайное скопление предметов и явлений, оторванных друг от друга, а как целое, как мироздание, где все его составляющие и моменты связаны друг с другом и обуславливают друг друга. Диалектики рассматривают природу не как состояние неизменного покоя и неподвижности, словно отлитая в гипсе статуя, а как состояние непрерывного изменения и движения, где всегда что-то возникает, развивается и разрушается. Но движение это не происходит по кругу, как повторение одного и того же, это движение поступательное, по восходящей (а иногда нисходящей) линии, т.е. переход к новому качеству на более высоком уровне.

Диалектика показывает, что явления природы отражаются в НАШЕМ СОЗНАНИИ противоречиво: содержат свою отрицательную и положительную сторону, прошлое и будущее, своё отживающее и развивающееся, потому что являются продуктом объективных противоположностей, составляя их тождество. Борьба этих противоположностей и есть внутреннее содержание процесса развития, превращения количественных изменений в качественные. Поэтому диалектический метод считает, что процесс развития от низшего к высшему протекает не в порядке гармонического раскрытия явлений, а в порядке борьбы противоположностей, в том числе скачкообразно.

Мировоззрение, основанное на диалектическом материализме, есть подлинно научное мировоззрение.

Разобравшись в общих чертах, что такое наука и научное мировоззрение, перейдем к вопросу о партийности. Поскольку партийность напрямую вытекает из политики, то обозначим, что это такое. Под политикой подразумевается общественная практика, система учреждений, институтов и идей, порожденных перманентной борьбой многих носителей взаимоисключающих экономических интересов. Прежде всего речь идёт о борьбе антагонистичных друг другу классов.

Как и основной вопрос философии, классовая теория всеми силами отрицается, в ход пускаются всевозможные спекуляции и ухищрения, дабы провозгласить, что никаких классов в XXI веке больше нет. Дескать, со времен Маркса социальная стратификация значительно усложнилась, а потому деление на владельцев средств производства (буржуазию) и наемных работников (пролетариат) утратило свою актуальность.

Иронично, что на самом деле общество со времен Маркса не усложнилось, а напротив, упростилось: все переходные прослойки уничтожены капитализмом. Массы мелких и мельчайших собственников пролетаризировались, мировые средства производства и денежные массы сконцентрировались в руках олигархических кланов. Так что именно сегодня, в XXI веке, общество наиболее четко поделено на пролетарское большинство и ничтожное капиталистическое меньшинство. И этот факт никакими спекуляциями о «среднем классе» и «социальных лифтах» заболтать не удастся.

Современная «научная картина мира» построена на отрицании марксизма. Самая наглядная дисциплина здесь, конечно, это история: историками непрерывно штампуется антикоммунистическая ложь, искажаются и перевираются факты, тиражируются антисоветские мифы, побасенки, слухи и сплетни. Как например, рассказ того же Александрова. Социологи и всякие политологи тоже не отстают: рассказывают, как «советский авторитаризм» угнетал людей, повторяют вслед за троцкистами, что никакой диктатуры пролетариата не было, а была диктатура номенклатуры, что в СССР был госкап, «мутантный социализм» — всё что угодно, но только не низшая фаза коммунизма. Экономисты, манипулируя статистикой и игнорируя исторический контекст, делают вид, будто дефицит — это врожденный порок плановой экономики, которую они обзывают «командно-административной» или «мобилизационной», дабы подчеркнуть ее порочность: вот, мол, сидят в кабинетах бюрократы, командуют, мобилизуют — короче, насилия разные учиняют над экономикой; ну а «нормальное» состояние экономики — это, понятно, рынок, который всё как надо «порешает»! Генетики доказывают, что капитализм с его войнами, всеобщей конкуренцией и паразитизмом — естественен, ибо «такова природа человека». Словом, социальные науки пытаются доказать, что принципиальное изменение общества невозможно, что капитализм, рыночная экономика — это единственно возможная форма организации общества, коммунизм — утопия, а марксизм — лженаучная идеология. Вот почему эти науки называются буржуазными, ибо они играют на руку классу буржуазии, естественно заинтересованному в сохранении капиталистических порядков и недопущении социалистической революции.

Могут возразить: «Причем же тут партийность наук? Если искажаются и фальсифицируются факты, если данные подгоняются под определенную идеологию — то это не наука вовсе, а лженаука». С этим, конечно, не поспоришь. Но тут нужно понимать, что наука не существует — не может существовать — вне общества. Исследования требуют специальной инфраструктуры со сложным оборудованием, крупных финансовых затрат на содержание лабораторий. Ученым нужны деньги, а кто им их дает? Правильно, класс капиталистов, ибо именно в его руках находится львиная доля денежной массы, не говоря уже о научных журналах, инфраструктуре: лабораториях, комплексах, офисах и прочем. Научная сфера не только превращена в источник извлечения прибыли, но и служит идеологическим и политическим потребностям буржуазии. Именно капиталисты определяют, какие исследования и теории приоритетны, а какие нет, какие проекты получат финансирование, а какие нет. Мы это можем наглядно увидеть в жизни: например, технологии, связанные со стоматологией, бурно развиваются, ибо лечение зубов — очень выгодное дело, а вот космическая отрасль развивается только в аспекте телекоммуникаций, потому что большой космос денег не приносит и бизнесу не интересен. Сюда также следует добавить право интеллектуальной собственности, стесняющее обмен знаниями, все производственные продукты физических исследований, засекреченность большинства разработок и, как следствие, промышленный шпионаж. Словом, ученые осуществляют свою деятельность В РАМКАХ частных интересов капиталистов и тех социальных задач, которые они диктуют. Кроме того, сами ученые трактуют науку и лженауку в чисто корпоративном ключе, что, дескать, наука — это «армия специалистов высшей квалификации», а лженаука — всё то, что эти специалисты считают «сомнительным» или недоказуемым.

С другой стороны, при социализме ученые также находятся на содержании, но уже у социалистического государства, значит, диктатура пролетариата в лице своего авангарда — партии — ставит задачи и определяет приоритеты.

Однако классовость наук не исчерпывается фактором финансирования. Дело в том, что в расколотом на враждебные классы обществе научные знания и научное познание неизбежно оказываются вовлечёнными в водоворот классовой борьбы.

Общеизвестно, что господствующие классы целые тысячелетия искусственно не допускали широкие народные массы к образованию, всеми силами изолировали науку от народа. И это понятно, потому что образованному человеку из низов становились очевидными несправедливость и неразумность общественного устройства, он быстро становился революционером. Однако возрастающая сложность орудий производства при капитализме вынудила буржуазию образовывать пролетариат. Казалось бы, это классовая победа трудового народа, но не тут-то было. Буржуазия в строгом соответствии со своими классовыми задачами превратила образование в систему воспроизводства послушных, односторонне начитанных, узко профилированных наёмных рабов. А идейное содержание науки подчинила задаче оправдания социальной системы капитализма как отвечающей «порочной природе» человека.

В условиях борьбы классов всякие научные истины, ставшие достоянием эксплуатируемого класса, играют революционизирующую роль. Именно поэтому мы наблюдаем в буржуазной науке такую массу искажений и перевираний, настоящие кривое зеркало познания. Именно поэтому мы наблюдаем культивирование в массах умственной лени и поставленное на поток развращение людей «индустрией развлечения».

Классовость социальных наук достаточно очевидна. Но вот когда речь заходит о «естественных» науках — вот здесь начинаются проблемы. Если в случае социальных наук идет фальсификация и подгонка фактов под заданные идеологические тезисы, то в «естественных» науках этого как будто нет. Какой смысл физику искажать факты? Каким образом, например, формула E=mc² влияет на политику? Здесь ситуация гораздо тоньше.

С помощью своих идеалистических теорий и в целом «идеологии» физики прививают массам антинаучное мировоззрение, парализуя в них способность мыслить, как бы это ни звучало дико для адептов «критического мышления», наслушавшихся холёных научпоперов из ютьюбчика. Хорошо это объясняет В.А. Подгузов, когда пишет:

«Практически же самым эффективным средством сохранения классового статуса-кво является сдерживание интеллектуального развития человечества в целом и большинства „обычных людей“ в частности. Наиболее надёжным средством целенаправленного оглупления длительное время служила религия и схоластика. Научно-техническая революция заставила олигархию сменить форму обскурантизма и интеллектуального уродования человека на более „современную“. Сутью целенаправленного оглупления населения является навязывание, во-первых, веры в непознаваемость общества и, как следствие, плюрализма мнений и, во-вторых, „научной“ картины мира, которая призвана объяснять мироздание в массовом сознании идеалистическими способами, тем самым воспитывая стойкую нелогичность мышления большинства. Классовые задачи и достигнутые результаты у „документальных“ пропагандистских фильмов „Дискавери“ об устройстве мироздания и „Ветхого Завета“ — идентичные. Центральным звеном „научной“ картины мира является философская теория современных физиков о сущности и устройстве мира, которая представлена в виде теории большого взрыва, расширяющейся вселенной, пространства-времени и позитивистских принципов в целом. Следует отметить, что наряду с вопросами достаточно широкими, которые рассматривает физика, в массовое сознание по тем же рецептам внедряются и не менее вредные, но менее крупные теории и принципы биологии и психологии — тотальная биологизация социального и особенно психического в человеке и теория бессознательного. Это не говоря о грандиозном здании гуманитарных буржуазных наук, главной задачей которых является пронизывающее всякую их теорию отвращение человека от революции, от коммунизма, навязывание субъективизма и парализация творческого мышления. Таким образом, „научная“ картина мира, наряду с буржуазной моралью, алкоголем и развлечениями является мощным фактором классовой борьбы, действенным оружием противника.

В наиболее лаконичной редакции рецепт „лекарства“ для усмирения воли народа, конечно же, прост. Его можно „выписать“ двумя словами: целенаправленное оглупление».

Каким конкретно образом происходит оболванивание населения? Путем насаждения агностицизма, когда провозглашается, что все теории (модели) лишь ПРИМЕРНО описывают окружающий нас мир, а как происходит «на самом деле», мы доподлинно узнать не сможем. Это что касается природы, само же общество открыто объявляется непознаваемым, дескать, каждый человек индивидуален и нельзя загонять его в некие «рамки». Отсюда слепое поклонение эксперименту как единственно доступной форме познания и негативное отношение к любому обобщению, не говоря уже о формулировке законов. Вот в качестве яркого образчика текст из одного научпоперского канала:

«Не все решения, которые предлагает теория, всегда могут применяться впрямую или вообще иметь физический смысл. Теория — это всегда как натягивание совы на глобус — натягивание наших текущих знаний на необъективную реальность. Кое-где теория очень сильно не соответствует действительности, и „сова“ рвется. На самом деле, когда обнаруживается такое несоответствие, это всегда ведет к прогрессу — появляется новая теория или уточняется старая. В каком-то смысле это праздник на улице физиков».

Теория — это натягивание совы на глобус… Такая дурость космического масштаба подается в качестве научного мировоззрения! Скептик скажет: «Да мало ли кто там чего пишет в этих ваших интернетах! Настоящий ученый такой ерунды не скажет!». Неужели? А вот такая цитата:

«Реальность, созданная современной физикой, конечно, далеко ушла от реальности прежних дней. Но цель всякой физической теории по-прежнему одна и та же. С помощью физических теорий мы пытаемся найти себе путь сквозь лабиринт наблюденных фактов, упорядочить и постичь мир наших чувственных восприятий».

Вот как оказывается: физическая теория — это просто способ упорядочить наши чувственные восприятия. А как же отображение объективной РЕАЛЬНОСТИ, данной нам в этих самых ощущениях? А она не рассматривается принципиально:

«Живые объекты действительности, изучаемые наукой, — просто наши переживания».

Если кто не понял, это всё высказывания творца «новой физической реальности» А. Эйнштейна. Если внимательно почитать труды «отцов» новой теоретической физики, то можно обнаружить, что для них теория как раз и есть та несчастная птичка, с которой совершают вышеуказанное непотребство. Для них реального мира нет, а есть лишь мир ощущений и переживаний, окружающая действительность провозглашается по сути непознаваемым:

«С умножением знаний и познаний притязания естествоиспытателей на „понимание мира“ становятся некоторым образом все меньшими и меньшими», — Гейзенберг.

Подобного рода высказываний «рок-звезд» теоретической физики можно еще приводить и приводить. Это и есть идеализм в незамутненном виде.

В самом деле, отчего это вдруг теоретизирования молодого, никому не известного физика, который даже в школу учителем не мог устроиться, вдруг взяли да и всколыхнули всю мировую науку? Отчего многие ученые так легко отбросили «классическую физику», которая существовала на протяжении более 200 лет и повсеместно доказывала свою истину на практике, тогда как Эйнштейн даже и не претендовал на решение каких-либо практических задач? Как говорится, если звезды зажигают, значит, это кому-то нужно, вот и «звезда» Эйнштейна зажглась на научном небосклоне не просто так. И здесь никакой конспирологии нет. Более того, и до Эйнштейна осуществлялись потуги перевести физику на идеалистические рельсы, просто Эйнштейну повезло выступить со своими релятивистскими идеями именно тогда, когда буржуазное общество отчаянно искало идейное оружие против марксизма. И он стал верным учеником и продолжателем дела Маха.

Идеалистическая философия была повержена марксизмом, ученые-естествоиспытатели поголовно стояли на позициях материализма, пусть и стихийного, а от признания материализма в природе — один шаг до познания природы общества, а значит, признания марксистских истин. Вот почему буржуазные деятели так рьяно ухватились за эйнштейнианство и принялись его повсеместно пропагандировать и насаждать. Подробнее об этом можно прочесть в статьях выдающегося физика-марксиста А. Тимирязева, которые размещены у нас на сайте.

Оппонент, понятно, воскликнет: «Что за чепуху вы здесь выдумываете, теория относительности доказана экспериментальным путем и потому признана научным сообществом!». Что тут можно сказать? Пляски вокруг эксперимента как неоспоримого критерия истины — это удел эмпиризма и позитивизма, который мы, материалисты, отвергаем. Какой-нибудь умник может лукаво вспомнить слова Ленина, что критерий истины есть практика: дескать, раз ТО объясняет и прогнозирует определенные явления — это она истина. Так теологи, экстрасенсы, астрологи тоже чего-то там объясняют и прогнозируют, ну и что дальше? Скажут: а как же атомная энергетика? Дескать, без постулатов Эйнштейна реактор не запустится. Сильный аргумент? Многие столетия исследователи, прежде чем приступить к научным изысканиям, шептали молитву, а свои открытия приписывали воле бога, так значит, попы имеют полное право заявить, что бог таки существует! То, что у защитников эйнштейнианства без ТО «не работает» атом, это их личные проблемы, ведь они настолько зашорены релятивизмом, что боятся даже помыслить о том, чтобы можно обойтись без «молитв» ТО. Я повторю мысль еще раз: поле «экспериментальных доказаний» в данном случае не имеет смысла, так как при исследовании микромира вопрос всегда стоит об интерпретации данных. Это не говоря о том, что большинство экспериментов эйнштейнианцев и квантовых физиков либо изначально некорректны, либо имеют признаки некорректного проведения. Можно, конечно, собрать случаи и примеры фактов, противоречащих постулатам ТО, но много ли в этом смысла? Физики, в крайнем случае, просто объявят эти факты основанием для очередного «парадокса». Дело не в экспериментах, как таковых, данные корректных экспериментов никто не опровергает, дело в ином: если ошибочна сама теория, то любые данные экспериментов неверно истолковываются. Приведу наглядный пример.

В XIX веке была популярна так называемая теория самозарождения жизни, которая имела множество крайне убедительных, как казалось тогда, экспериментальных подтверждений. Вот один из них: исследователь брал кусочек мяса, варил из него бульон, наливал этот хорошо прокипяченный бульон в бутылку, плотно закупоривал ее и погружал в горячую золу, где тот закипал, спустя несколько дней в бутылке «из ниоткуда» возникали живые организмы. Естественно, были и те, у кого возникали сомнения: как такое вообще может быть? Отвечая своим оппонентам, сторонники теории самозарождения говорили:

«Мы не знаем, от чего зависит жизнь, мы только допускаем, что возникает она из ничего, сама по себе. Поэтому мы не обязаны доказывать причины ее возникновения, которых мы сами не знаем. Но вы-то объясняете происхождение жизни вездесущими зародышами, так покажите их нам! <…> По-вашему, получается, что в воздухе находится такое количество зародышей, которое населяет буквально каждый кубический миллиметр. Согласитесь, такой воздух был бы плотен, как железо… Поэтому мы считаем, что вы ничего нам не доказали в защиту своей правоты» (из книги М. Яновской «Пастер» серия ЖЗЛ, 1960 г.).

Как это похоже на аргументацию эйнштейнианцев! Мы объяснить не можем, а лишь допускаем (описываем), а раз мы не можем объяснить, то и не приставайте к нам со своими глупыми вопросами, просто поверьте нам на слово! Но выдающийся ученый Л. Пастер, будучи стихийным материалистом, понимал, что жизни не может рождаться из пустоты, а раз так, значит, теория самозарождения априори неверна, чего бы там ни показывали эксперименты. В результате научного поиска Пастер пришел к открытию истины: жизнь в прокипяченных сосудах появляется в результате брожения, источником жизни является зародыш — родитель порождает потомство, и никаких самозарождений нет. А если бы Пастер и другие исследователи покорно подчинились бы результатам экспериментов, как это призывают делать позитивисты-релятивисты, так до сих пор бы в учебниках по биологии писали глупости про самозарождение жизни. Вот почему столь убог позитивизм, безумное поклонение голым эмпирическим данным.

Методология эйнштейнианства (т.е. махизма) формально не отрицает материализм, но ревизирует его основы так, что от науки попросту ничего не остается. Материализм заменяется релятивизмом, т.е. очередной формой идеализма. Насаждая алогизм (пространство искривляется относительно наблюдателя; тела с «очень большой массой» продавливают пространство «вниз») и откровенный мистицизм («большой взрыв», «черные дыр», «исчезновение материи», параллельные реальности, зависимость поведения атомов от наблюдателя), физика сегодня является в руках эксплуататоров орудием, позволяющим сдерживать интеллектуальное развитие прежде всего трудовой интеллигенции. Конечно, никто не говорит, что Эйнштейн и Ко специально разрабатывали теорию относительности для оболванивания масс, об этом речи нет. Но реакционная интеллигенция, интуитивно ощутив деструктивный потенциал релятивистских идей Эйнштейна, тут же подняла его теорию на щит, как орудие против материализма, философии марксизма.

Каким конкретно образом постулаты Эйнштейна опровергают диалектический материализм? Во-первых, эйнштейнианство ревизирует сами основы материализма, провозглашая время и пространство единым целым.

Пространство суть абсолютный покой. Никакой иной абсолютный покой, кроме пространства, немыслим, отсюда следуют главные характеристики абсолютного покоя: пространство целостно и бесконечно, оно есть бесконечное вместилище всего конечного.

Время суть бессодержательное движение; пытаться отождествлять время с работой часового механизма — сущая глупость. Никакое абсолютно чистое движение, кроме времени, немыслимо, отсюда следуют главные характеристики чистого движения: время необратимо, поступательно и «движется» текущим моментом из бесконечного прошлого. Если бы не было текущего момента, то абсолютное движение было бы неотличимо от абсолютного покоя. Именно момент настоящего позволяет «определять» это чистое движение.

Попытка объединить время и пространство в единую категорию есть бессмыслица.

Во-вторых, теория относительности отрицает мировую среду — эфир, у эйнштейнианцев дальнодействие происходит без физического носителя, божьим дуновением. В то же время материализм однозначно признает мировую среду, как бы там ни бесновались по этому поводу адепты буржуазного научпопа.

В-третьих, теория относительности провозглашает, будто наблюдатель влияет на наблюдаемый объект вплоть до того:

«Физическая величина есть прежде всего результат измерений и вычислений, — она будет, так сказать, сфабрикованной вещью, созданной нашими операциями», — Эддингтон.

В-четвертых, эйнштейнианство, а вслед за ним и всё «научное сообщество», отрицает абсолютность конкретных истин и по сути говорит, что наука — это некие модели, которые приближенно объясняют мир. Почему одна модель, а не другая? Очень просто — модель не должна противоречить «экспериментальным данным». Такая теория познания есть голый позитивизм, махизм — короче, махровый идеализм.

Считая, что объективный мир зависит от того, как за ним наблюдают, стать коммунистом невозможно. В этом и заключается партийность физики. Потому мы называем современную теоретическую физику буржуазной, т.е. антинаучной.

Рассерженный эйнштейнианец воскликнет: «Вы не вкурили тему. ОТО — это математическая модель. Ну как вам объяснить?… Ну например, есть понятие точки, а в реальности никакой точки нет, потому что в реальности нет линейки с бесконечно точной шкалой».

Так в том-то и проблема, что «математическая модель»! Современная математизированная физика ничего по сути не объясняет, а только лишь описывает отдельные взаимодействия, в то время как задача науки не голое созерцание и не фиксация количественных взаимозависимостей, ее задача — вскрывать сущность каждого явления и содержание его взаимосвязи с прочими явлениями. Только тогда выводы науки будут иметь прикладное значение, в частности для развития техники. Пока что вся техника человечества работает на классической механике, классической электродинамике, классической оптике и так далее.

Ещё хуже дело обстоит с квантовой механикой, методология которой отрицает даже причинность, т. е. такая физика, как и предупреждали классики марксизма, впала в натуральный мистицизм.

Вскрывая объективную истину, ученый тем самым объективно выражает интересы передового революционного класса — работающего класса, который заинтересован в познании мира; скрывая и искривляя истину, ученый вольно или невольно, но работает в интересах реакционного класса капиталистов, который кровно заинтересован в том, чтобы держать трудящиеся массы во тьме невежества. Строго говоря, современный эксплуататорский строй держится не за счет мощи полиции и армии, а в силу поголовного невежества масс, в том числе тех же полицейских и солдат. А как держать массы в невежестве, когда религиозные догматы давно уже перестали быть основой мировоззрения, во всяком случае в развитых странах? Когда повсеместно распространено среднее образование, почти каждый человек имеет доступ к интернету, где свободно может читать классиков и популяризаторов марксизма? Только одним способом: сковать сознание новыми, гораздо более изощренными алогизмами, чем те, которые предлагали древнеиудейские сказки про похождения человекобога. Этими цепями стал позитивизм-релятивизм. И пока эти цепи не будут разбиты, капиталисты еще долго будут гадить в мозги пролетарской интеллигенции, устами своих лакеев-позитивистов вещая, что абсолютной истины нет, материализм устарел, а потому марксизм — это не наука, а идеология или вообще религия. Вот почему так важно бороться против физического идеализма, против эйнштейнианства и прочих идеалистических теорий, чего наши левые понимать, увы, не хотят и продолжают повторять нелепый вздор советских философов, что «новейшая квантовая механика углубляет понятие причинности, вносит коррективы в старое механистическое понимание причинности». А когда рабочий класс возьмет власть, будет создана новая материалистическая, т.е. научная, физическая теория, после которой фантазии Эйнштейна будут восприниматься новым поколением социалистических физиков как нелепое наваждение, лишь смеха достойное, а минувшее господство релятивизма — как трагедия мировой науки, откат назад.

Р. Огиенко

19/04/2021