№ 7/47, VII.2020
Ежегодно обычные ослы убивают больше людей, чем гибнет в авиакатастрофах. Их дипломированные собратья уступают в этом показателе, но лишь формально. Правда, в 2019 году одно упрямое животное, по совместительству доцент истории из бывшей культурной столицы, проявило свою античеловеческую сущность непосредственно — расчленило аспирантку и попыталось схоронить ее останки в Мойке. Некоторые скажут, дескать, «научная работа» гражданина здесь ни при чём. Ещё как при чём. Ослы есть ослы, живут и гадят по-ослиному. Не у пролетариев-работяг, а только у интеллигентных людей с «тонкой душевной организацией» половая любовь перерастает в расчленёнку.
Российские дипломированные ослы ведут свою родословную от «советских». Кадры постсталинской профессуры своим оппортунизмом и ренегатством опосредованно принесли народам СССР неисчислимые бедствия. Начиная с 1956 года горе-диаматики из КПСС, вместо попыток выйти за пределы известного, вместо продвижения в массы диалектического материализма как передовой методологии познания, принялись подводить категориальный аппарат марксизма для обоснования того или иного оппортунизма: хрущёвского, косыгинского, андроповского, горбачёвского. В конечном итоге эта «плодотворная работа» способствовала деградации советской власти, мещанскому перерождению общества, проведению «перестройки», уничтожению первого в мире социалистического государства, а затем к «рыночному» истреблению миллионов соотечественников. Воспевая на словах марксизм-ленинизм, а на деле отдавшись служению сиюминутным прихотям партийной верхушки, «идеологи» коммунизма использовали знания в качестве средства достижения своекорыстных целей. Примирение с ненаучными теориями (вспомнить хотя бы «труды» евразийца Л.Н. Гумилёва, одобренные в СССР к массовой печати), самоустранение от решения стоящих перед страной задач, воздержание от критических оценок деятельности партийного аппарата завели «учёных мужей» в болото буржуазных идеологий. И к концу 80-х годов разложившиеся начётчики АН СССР и КПСС, влекомые теми же шкурными интересами, со свистом в ушах переметнулись на сторону международного капитала, предав свои идеалы и в итоге самих себя.
«Советские» ослы носили фигу в кармане и были олимпийскими чемпионами по двурушничеству, а главная любовь современных дипломированных ослов — объективизм.
Объективизм как разновидность рыночного мировоззрения признаёт социально-политическую «нейтральность» за норму научного восприятия действительности. Принцип плюрализма мнений выгоден как ориентированным на мнение большинства и боящимся плыть против течения, так и капиталу, продвигающему ложную установку, будто истина не конкретна и зависит от результатов голосования. Но ещё больше усилий «эффективные собственники» прилагают для насаждения объективизма в массах, ведь позиция «и нашим и вашим, и споём и спляшем», объективно противоречащая действительным интересам эксплуатируемых, выгодна эксплуататорам. Для этого буржуазная диктатура не жалеет средств из своего общака под названием «государственный бюджет» на образование, культуру, искусство, в которых напрочь отсутствует классовый подход, а все упоминания о социальных противоречиях рассматриваются с лицемерной объективностью. Дескать, и «красные» были в чём-то неправы и «белые» порой совершали обидные промахи…
В уже упомянутом городе трёх революций в бывшем особняке балерины Кшесинской на базе Государственного музея Революции сторонники «рынка» открыли музей Политической Истории России. На излёте 2019 года «сакральное для всех коммунистов» место посетили две активистки «Союза Марксистов», сочинив по итогам экскурсии «ценный материал» с финальным выводом:
«Если коротко, то эклектическая подборка материалов низкого качества на тему: победили в войне вопреки Сталину, Горбачеву слава, Ельцину слава, Владимир Владимирович вообще молодец. А кто дослушал эту сказку в музее политической истории в особняке Кшесинской тот молодец, и на выходе его встречает монумент [Узникам ГУЛАГа]».
Музей, конечно, тошнотворный, но его старший научный сотрудник, историк Виктор Кириллов, православный обыватель с «коммунистическими» взглядами, решил с фактами на руках ответить политизированным «критикунам», дабы развеять неприятный «партийный» душок отчёта «буревестниц». Статья участника редакции VATNIKSTAN против «неверного представления об экспозиции» выражает претензию на деидеологизированную трактовку истории, что уже есть замаскированное служение царящему «порядку вещей». Обострённо-аполитичный поток сознания Кириллова, возможно искреннего и непроплаченного объективиста – проводника господствующих взглядов, выплёскивается в галантные упрёки Терезе и Марго за неточности, за субъективные взгляды и категоричные утверждения. Интеллигентно виляя по тексту в соответствии с мещанской максимой: «жизнь такова, какова она есть, и больше никакова», сотрудник антикоммунистического паноптикума, свято верящий, что между эксплуататором и наёмным работником существует некая отдельная, изолированная от общественного бытия реальность, пытается объективно представить суть дела, пародируя кота Леопольда:
«Разумеется, Музей политической истории России — это уже давно не историко-революционный, а либеральный музей. Но есть либерализм типа Ельцин-центра, когда тебе выделяют огромные бюджетные средства, и с нуля нужно сделать пропагандистский проект, чтобы пустить пыль в глаза. А есть либерализм интеллигентский, корни которого уходят в дискуссии времён перестройки. Именно тогда бывший Музей революции по собственной инициативе отказался от революционной концепции и стал искать новые интерпретации общественно-политической истории страны. В них находится место разным точкам зрения, искусству аргументации, опоре на современные научно-исторические концепции и исторические источники. Это — демократическая традиция свободы слова и дискуссий, а не навязывание власти капиталистов».
Оказывается, у нас существует «плохой» либерализм в виде дорогих антисталинских проектов а-ля «Ельцин-центр» и «хороший» — противостоящий «сталинскому тоталитаризму» интеллигентно, совестливо и по доступным ценам. Тут выпускник исторического факультета МГУ или включает дурака на полную мощность, или действительно не понимает, что либерализм — идеология барыг, направленная на подавление основной массы населения в интересах горстки крупных собственников. Что капиталисты, имеющие неограниченную власть над обществом и диктующие с помощью экономического принуждения свою волю, — монополисты всех сфер общественной жизни. Что в условиях «свободного рынка» масса людей объективно распадается на тех, кто продаёт свою способность к труду, и тех, кто её покупает. Что нет здесь никакой сколько-нибудь устойчивой «золотой середины». Что в реальности нет ни башен из слоновой кости, ни высших хрустальных сфер, из которых позволено окинуть действительность с внеклассовой точки зрения. А есть конкретная явь, в которой никто не ответил за уничтожение СССР, за грабительскую приватизацию, за жульническую ваучеризацию, за предательскую чеченскую кампанию, за несправедливую пенсионную реформу и прочие преступления капитализма, обернувшиеся катастрофическим сокращением населения, бедствиями и страданиями. И можно сколько угодно взвешивать плюсы и минусы либерализма, его человеконенавистническая суть от этого не изменится. Буржуазная диктатура в РФ (неважно, кто выражает её интересы — Путин или Навальный) единым фронтом выступает за незыблемость итогов приватизации — «никто пути пройдённого у нас не отберёт». Но между собой различные кланы власть предержащих эти итоги пересматривают регулярно — борьба за место у «корыта» с помощью заказных убийств и заказных тюремных сроков при «свободном рынке» перманентна. А демократия, свобода слова, политкорректность и прочая общечеловеческая бижутерия служит народу лишь шорами. Хотя многие уже догадываются, что в обществе, инфицированном капитализмом, прав тот, у кого больше прав и выше платёжеспособность. Поэтому ненавидимая «рука рынка», отдавая должное древнему принципу эксплуататоров «разделяй и властвуй», и дальше планирует стравливать людей, называя это объективной конкуренцией. Отсюда действительный интерес любого наёмного работника, даже музейного, — не в поддержке «хорошего» капиталиста в борьбе с «плохим», а в уничтожении общественной системы угнетения человека человеком.
Завершает Кириллов свой извиняющий опус меланхоличной сентенцией:
«Мне и самому обидно, что у нас нет хороших современных историко-революционных и коммунистических музеев в чистом виде. Многим из них пришлось выживать и переключаться, например, на краеведческую тематику, что можно заметить при посещении какого-либо музея-квартиры Ленина. А как иначе происходило бы в капиталистическом государстве? Но то, что существует нынче в музейном пространстве, не сводится к одному лишь Ельцин-центру. Действительность имеет множество оттенков: либерализм Музея истории ГУЛАГа или либерализм Еврейского музея — это разные вещи; консерватизм Государственного исторического музея или консерватизм Музея Русского зарубежья — это разные вещи, и так далее».
Старший научный сотрудник отстаивает своё право на сервилизм — добровольное, хотя и не всегда осознанное принятие роли «вчёного» прихвостня власть имущих. И подобной политической ориентации придерживается львиная доля буржуазной интеллигенции. Жеманно рассевшись по коленям олигархов, они вполне удовлетворены ролью сносно оплачиваемой публичной девки, с которой есть о чём потолковать.
Объективизм в быту так же жалок, как и в политике. Предъявите такому «интеллектуал»-объективисту, критически отзывающемуся о современном искусстве, картину известного экспрессиониста.
Поведайте историю создания «шедевра», перечислите, какие авторитеты положительно о нём отзывались, опишите ваши эмоции, заикнитесь о стоимости, наконец. И вместо честного суждения объективист станет изворачиваться и юлить, рассыпаясь мельче мака в стремлении подыскать обтекаемые фразы и деликатные обороты, лишь бы не задеть ваших чувств. Объективист поступает так не потому, что ценит и уважает мнение другого, а потому что верен принципу «ты мне — я тебе». В соглашательстве он видит гармонию человеческих отношений, а в приспособленчестве к сложностям внешнего мира — рецепт преодоления жизненных трудностей.
Известно, что одомашнивание диких ослов произошло раньше, чем приручение лошадей. И Виктор Кириллов — наглядный пример того, как неплохо поставлена социальная доместикация в буржуазном обществе. Профессора и академики, кандидаты и доктора наук, учителя и воспитатели — легионы дипломированных ослов во всеоружии объективизма, вольно или невольно подчиняясь диктату буржуазной верхушки, насаждают в массах беспринципность, укрепляют веру в «хороший» капитализм, призывая к обогащению и квасному патриотизму. Оскотинивание себя и окружающих страшнее убийства, поскольку бьющая в глаза опасность учит уму-разуму, а для скрытой обыватели слишком инертны. И хотя бравый солдат Швейк верно характеризовал разного рода прихвостней, благосклонно считая:
«И это ещё не самый яркий пример того, какие ослы родятся под луной».
Марксистам всегда следует помнить, что объективист — умеренный антикоммунист, прячущий своё мещанское мурло под нейтральной маской, опаснее открытого врага. Опаснее тем, что даже соглашаясь с вами, этот осёл, приручённый учёными степенями и званиями, в любой момент готов лягнуть.
Д. Назаренко
09/07/2020
Прорывист 