№ 6/34, VI.2019
У левых принято весьма упрощенно воспринимать некоторые явления советской жизни. Например, в качестве аргумента за то, что рабочий-де все способен делать сам, приводят аргумент о количестве изобретений и рацпредложений на производстве в СССР. Такой оппортунист, как Бузгалин в книге «Будущее коммунизма» активно проталкивает тезис о том, что самоуправление на производстве (читай «анархо-синдикалистские кооперативы») настолько разовьют творческий потенциал рабочих, что валом посыплются изобретения и рацухи, что и двинет вперед технический прогресс. Но как оно реально выглядело это проталкивание рацух, он имеет очень слабое представление.
Надо сказать, что при общем низком уровне технической грамотности и слабой технической оснащенности при устаревших технологиях и на устаревшем оборудовании действительно несложно быть изобретателем и рационализатором. А от царской России социализму досталось именно такое оборудование, именно такие технологии и именно такие кадры. Подавляющее большинство рацух в 1920 — 1930-е годы выглядело в таком духе:
Рабочий: «Вот бы шаг у этого станка увеличить в полтора раза, оборудование ничего, выдержит, а на обработку шпинделей поставить двоих — в полтора раза увеличим выработку».
Мастер: «Петрович, ты гонишь».
Рабочий идет в партком: «Рацуху зажимают старые мастера».
Партком: «Инженерно-техническому отделу — разберитесь с изобретателем».
Инженер (чешет репу и вспоминает сопромат): «Ну, если станину усилить и новые подшипники выписать, может получиться». Усиливает станину навариванием металлических полос, в то время как комсомольцы выбивают из наркомата новые подшипники.
Мастер: «Хрен что получится, угробите станок».
Наконец станок пускают, прирост есть, станок бьет, но станина держится, на обработке шпинделей затык, потому что двое деревенских, взятых на эту операцию, не знают, с какой стороны напильник держать.
Мастер: «Петрович, ты молодец, я, старый дурак, не верил». В сторону шпинделистов: «Мать вашу, бракоделы, руки из ж… торчат, так мы премии лишимся».
Директор: «За рацпредложение выписать премию, а мастеру срочно подтянуть обработку шпинделей».
Через два месяца такой работы станина накрывается, но к тому времени у рабочего премия, зарегистрированная рацуха, звание ударника, статья в газете с поощрением этого опыта. К статистике изобретений и рацпредложений прибавлена единица.
Это все, конечно, утрированно, но реально никаких технологических прорывов от «простых рабочих» не было. Потому что новые технологии — это продукт планово организованной, коллективной работы всего общества, и в первую очередь людей науки на специализированном оборудовании.
Мечты рабочелюбов про то, что стоит только рабочему получить самоуправление, как он двинет вперед научно-технический прогресс, глубоко ложны. Рабочий будет кормить-поить-обслуживать работу ученых организаций, научных предприятий, производящих научный продукт — теории и технологии. На большее ему банально не хватает знаний.
Идея о «культурном рабочем», который якобы заменит инженера, настолько захватила мозги рабочефилов, что они в каждом рабочем видят такого «культурного рабочего», хотя и в советское время их доля в общей массе рабочих была явно недостаточна, а их качество постоянно требовало подпорок со стороны инженерных отделов. Передовик и рационализатор — это хорошо, но безусловно мало.
И тут мы подходим к вопросу, который должен бы, по идее, стоять ребром после революции.
Мировая практика показывает, что промышленное развитие базируется на непрерывном изменении и развитии технологий и машин в широком смысле этого слова, в постоянном усложнении технических процессов. Если еще 30 лет назад ремонт двигателя авто начинался со скидывания ГБЦ, то сейчас — с компьютерной диагностики, и немало двигателистов со стажем погорело на том, что ничего не понимали в этом. Однако вместе с усложнением приходит и упрощение труда — конвейер упростил труд до самых примитивных операций, куда можно поставить хоть слабоумных, хоть обезьян, и даже либералов. Таким образом, даже имеющееся образование для значительной части населения просто излишне. Какой из этого выход — делить на агнцев и козлищ и увеличивать разрыв в образовании? Практика развала СССР показала, что можно успешно дурить и академиков, но все ж неграмотные массы куда чаще оказываются ударным отрядом контрреволюции, на них рациональные аргументы не действуют от слова «вообще». Только поддержание высокого уровня образования в среднем даёт определенную гарантию на развитие, в т.ч. технологическое, и увеличивает шанс на гарантию от контрреволюции, причем это создает среду для выращивания технически и научно грамотных кадров в любом количестве. Это видно и по нашей пропагандистской практике: там, где среда в коллективе образованная, там пропаганду вести легче — интересы как минимум части аудитории сдвинуты в сторону научного любопытства, поиска. Такие люди лучше воспринимают информацию, способны изучать материалы, искать доп. информацию самостоятельно. А низкий уровень образования сам по себе порождает мещанское болото, из которого трудно вырвать человека, потому что ни образование, ни умственный труд в ней не ценятся и, наоборот, подвергаются нападкам.
И. Бортник
09/06/2019
Прорывист 
Правильная статья. Вообще, мне кажется, под словом «рабочий» люди понимают то, что им хочется понимать (простой труженик-работяга, которому только развяжи руки (освободи от эксплуатации, уменьши рабочий день и увеличь свободное время) — и пробудится творческая сила масс, и посыплются рационализаторские предложения) — хотя оно просто обозначает общественно-политическую реальность (как слово «капиталист») (и, хотя, безусловно, историческая справедливость на стороне эксплуатируемого пролетариата, идеализировать его не надо) — точно так же, как под словами «пицца с сыром» почему-то подразумевают, что она вкусная. На деле же рабочие — это обычные потребители, зачастую интеллектуально/культурно/морально разложенные (это не их вина, но тем не менее), которым просто нужно «удовлетворять хотелки» (иметь более-менее спокойную жизнь, жильё, есть, спать, возможность проводить время как хочется, т.е. иметь более-менее сносный уровень жизни, так-то им по барабану кто у власти, хоть коммунисты, хоть либералы, хоть фашисты). Я к тому, что без руководящей роли коммунистической партии — организации самых здравомыслящих и самых умных людей общества (такой она должна быть) — так и будет пролетариат оставаться малообразованной, мещанской массой. И роль эта должна быть в повышении сознательности рабочих (вообще, сознательность для понимания человеком жизни самое главное качество), их критического мышления, их интеллектуального и морального уровня — реальная задача коммунистов — чтобы вся страна состояла из Лениных (то есть, чтобы не просто лучшие люди общества делали остальных людей лучше, но чтобы все стали этими «лучшими»). Извините, если сумбурно, надеюсь правила комментирования не нарушил, марксизм не изучал (возможно вы поправите комментарий с его точки зрения).
Проблема левых в том, что они думают, будто бы рабочие революционны сами по себе, дескать, встал человек у станка — и сразу наполняется коммунистическим сознанием! А между тем новейшая история знает немало примеров, когда рабочие массы вели себя контрреволюционно: забастовки советских шахтеров, деятельность польской «Солидарности», волнения рабочих на площади Таньяньмынь… Из этого следует, что рабочие революционны лишь тогда, когда находятся под влиянием марксистов, в противном случае они — такое же мещанское болото, как и «белые воротнички».
Если заглянуть в историю, то окажется, что как раз «белые воротнички» (передовая их часть конечно) сперва увлекли самых передовых рабочих изучением теории марксизма, а потом вместе с ними повели основную массу народа к революции. Если уж на то пошло сами основатели марксизма были «белыми воротничками» (а Энгельс тот вообще был буржуа).
На мой взгляд, Александр, вы сформулировали коротко и верно.
На мой взгляд, это начало очень полезного разговора, но успех которого, в виде выводов, зависит от того, насколько твёрдо он пройдёт дальше в русле диаматики. Во-первых, необходимо каждое социальное образование при капитализме представить строго конкретно и категории использовать как можно точнее. Например, не продуктивно, при описании трудящегося эпохи капитализма, использовать слово рабочий и спорить по поводу революционности рабочего. У рабочего, токаря, пекаря, слесаря, в свете его познаний, нет ни малейшего повода быть революционером. Что в формах профессионального труда токаря, слесаря, кузнеца революционного? Ничего. Только становясь ПРОЛЕТАРИЕМ, наёмным рабом у частного лица, переменным капиталом, пролетарий, ПРИ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ОБЪЕКТИВНЫХ И СУБЪЕКТИВНЫХ условиях, способен изменить своё отношение к нанимателю. Могут сказать, что это терминологические мелочи. Но такому «марксисту» трудно помочь. Во-вторых, как показывает история пролетарских выступлений девятнадцатого века и массовые «цветные революции» двадцать первого, пролетарская масса, как и прежде способны выступить организованно и смести любую ПОЛИТИЧЕСКУЮ систему, однако, не нанося особого ущерба экономической системе капитализма. В том, что современные пролетарии умственного и физического труда не выступает за свержение капитализма, повинны, прежде всего, капиталисты, которые научились покупать и рабочих, и профсоюзы, и, конечно, люди, которые называют себя коммунистами, но не решают вопроса с кадрами, которые способны наладить выпуск и распространение, действительно, марксистской литературы. Движение пролетариата — вещь стихийная. Пролетарии никому и ничего не обещали и не должны, тем более, коммунистам. А коммунистом себя может назвать только тот человек, который научился увлекать за собой пролетариев на борьбу за исключение трагедий из жизни пролетариев. Но для этого люди, называющие себя коммунистами должны научиться думать и писать ещё лучше, чем это делают сегодня в «Прорыве» и в других изданиях левых. Заслуживают презрения те левые, которые сами ничего не могут, а, как та лиса, пеняют на то, что «виноград зелёный». Так что, основной критике, на мой взгляд, в рассматриваемой статье и подвергнуты те левые, которые пытаются комплиментами в адрес пролетариев, поднять их на борьбу, когда у пролетариата ещё нет надёжного и образованного авангарда. Ну. а то, что, с марксистской точки зрения, пролетарский класс сегодня не революционен, это просто факт. А о том, что сам по себе пролетарий не может стать по коммунистически революционным, сказано уже в «Манифесте КП».