№ 10/62, X.2021

---

Можно ли построить коммунизм на основе «справедливой», «правильной» организации распределения?

Построить коммунизм через внедрение «дифференцированного», «справедливого», «правильного» вознаграждения невозможно. Принцип «каждому по труду», на котором основывается большинство концепций распределения, есть банальный закон стоимости. Задача же коммунистического строительства — достигнуть такого уровня развития производительных сил, т. е. людей и орудий производства, когда вопросы о порядке распределения перестанут быть мотивом для «активного участия членов общества в производстве». В том-то и состоит сложность. Здесь нужен грамотный баланс. Пока уровень производства не позволяет достигнуть изобилия средств жизни и мировоззрение людей травмировано субъективным стремлением к бездумному и неумеренному потреблению, распределение по труду неизбежно (вспомните, как советские мещане жадно и бессмысленно скупали драгоценности, всякий фарфор и проч. дребедень — разве это не признак укоренения пережитков классовой психологии?). Тот же Китай, когда встанет на путь перехода к бесклассовому обществу, столкнётся с чудовищной социальной инерцией потребительства, которое сейчас господствует в обществе. Когда же уровень производства достигнет необходимых высот, а деньги и корысть в мировоззрении и психике людей будут играть незначительную роль, мотивом трудиться и приносить пользу обществу станет сама потребность к этому.

Разумеется, сказанное не означает какой-то линии на аскетизм, напротив. Обратите внимание, что и в СССР был намечен разумный путь преодоления узкого горизонта буржуазного права (распределения по труду) через развитие общественных фондов потребления. Т.е. коммунистическое государство должно делать ставку не на развитие денежных отношений в распределении, а на преодоление их через создание всеобщих условий доступа к средствам жизни. Условно говоря, открывать сеть бесплатных столовых, кафе, ресторанов, чтобы людям казалось бессмысленным набирать в магазинах продукты. Открывать сеть ателье бесплатного индивидуального пошива одежды, чтобы людям казалось бессмысленным скупать тонны бесполезных шмоток. Развивать бесплатные детские лагеря, сады, дома отдыха и т. д. Но это очень сложная и деликатная политика, которая может быть успешной, с одной стороны, при правильном кадровом наполнении управленцев и исполнителей, с другой стороны, с постоянным ростом марксистского мировоззрения и на его основе нравственного уровня самих масс.

Разве нельзя платить людям за общественно полезный труд и таким образом прийти к коммунизму?

Нет, это программа «рыночного социализма», нечто вроде капитализма без капиталистов. Она имеет право на существование в определённых условиях и обстоятельствах, но, во-первых, такая система общественных отношений крайне неустойчива, потому что быстро формирует прослойку людей, которые не прочь превратить «вознаграждение» в капитал; во-вторых, не ведёт к построению, собственно, коммунизма. Развитие производительных сил — это прежде всего развитие самих трудящихся. Именно люди являются центральным звеном производительных сил, а не орудия производства.

Многие левые находятся в вульгарно-материалистической иллюзии, что главное — нарастить производство благ до известного уровня, совершенствовать орудия производства и тогда люди автоматически поменяются. «Бытие определяет сознание». Однако не только теория, но и практика показала, что этого не происходит. Например, в СССР было достигнуто изобилие производства хлеба. К чему это привело? К тому, что хлебную продукцию начали использовать как… корм для домашнего скота. Пришлось даже вводить административную ответственность за это.

Формула «бытие определяет сознание» не должна трактоваться вульгарно. Ведущим элементом общественного бытия являются производственные отношения, их содержание и качество. А леваки нам предлагают оставить классово-буржуазное содержание производственных отношений (вознаграждение по труду, наёмный принцип комплектования кадров, хозрасчёт) и классово-буржуазные пережитки в мировоззрении людей (денежная мотивация, обывательство) в надежде, что одно лишь развитие орудий производства и повышение производительности изменит общество.

Иными словами, без сознательного внедрения, созидания производственных отношений коммунизма с вытеснением классовых производственных отношений нельзя говорить о коммунистическом общественном бытии. Как раз коммунистическая надстройка (партия и государство) должна сознательно преобразовать ведущий момент бытия — производственные отношения, — чтобы всё общественное сознание изменялось вслед. Если точнее — чтобы создавались всё более благоприятные условия для утверждения марксистско-ленинского мировоззрения в сознании каждого человека.

Почему не получится материально заинтересовать трудящихся строить коммунизм?

Потому что это будет рвение к личному или семейному материальному благополучию, а не к развитию общества. Как только возникнет возможность удовлетворить это благополучие не за счёт труда, а, например, украв у соседа, то «рвение» быстро встанет на путь воровства. Построить коммунизм через рвачество невозможно.

Однако развивать производство, материально стимулируя трудящихся, вполне реально и такая практика имеет место на первой фазе коммунизма, но как некоторый компромисс (сочетание личных и общественных интересов). Без сознательного, коммунистического отношения к труду построить коммунизм невозможно. Личные интересы необходимо преодолеть, так как, реализуя программу коммунистического развития общества, каждый человек удовлетворит все объективные потребности развития своей личности. Без изменения сознания людей полного коммунизма не видать.

Долго ли ждать коммунизм?

Ждать коммунизма не нужно, нужно за коммунизм бороться. Это такой инфантилизм, который даже комментировать сложно. Представьте, идёт Великая Отечественная война, а обыватель на кухне сокрушается: «Долго ещё ждать этой вашей победы?». Капитализм не только крадёт наши жизни не хуже большой войны, но и выворачивает души людей, извращает и разлагает всё то более-менее здоровое, что способно выживать и передаваться из поколения в поколение в условиях классового общества. У нас в стране ещё 30-40 лет назад господствовало советское воспитание. Оно было не вполне марксистским, но достаточно гуманистическим. После контрреволюции рынок сначала уничтожил его господство, а теперь добивает его уцелевшие осколки.

Поэтому нужно каждую неделю садиться в тишине и задавать себе вопрос: «Что за последние семь дней я сделал для победы коммунизма?». Продумывать, достаточно ли этого, как и за счёт чего повысить свой личный вклад. Вот это зрелая позиция.

С исторической точки зрения построение общества первой фазы коммунизма — дело сегодняшнего дня. Если мы сформируем марксистскую партию научного централизма, выкуем качественные кадры, то, взяв власть, перейти к первой фазе коммунизма в России можно буквально за несколько месяцев. К этому и сам трудящийся народ готов, и производительные силы достаточны.

Однако построить общество зрелого коммунизма действительно невозможно наскоком, за несколько десятилетий. Это сложный и долговременный процесс классовой борьбы нового со старым. У него две равновеликие, взаимозависимые проблемы: подъём уровня производства, который бы обеспечил изобилие средств жизни, необходимых для развития каждой личности, и подъём уровня сознания людей, которые бы, во-первых, воспринимали труд как долг, честь, доблесть, а не проклятие (значит, и сам труд должен перестать быть монотонным и отупляющим в результате развития высшей техники и образования), во-вторых, осознавали свои действительные, научно обоснованные потребности — создание полного комфорта для всестороннего развития личности.

При полном коммунизме не может быть никакой «оплаты», ни за труд, ни за потребительские блага. Мы говорим о зрелом коммунизме тогда, когда каждый имеет полный доступ ко всем средствам жизни без «посредников» в виде денег, карточек, очередей, знакомств, должностей и прочего.

В теории коммунизм можно построить и без материального фактора достижения изобилия, но это будет коммунизм людей аскетичного склада. Такой «коммунизм», например, в локальном виде должен существовать ВНУТРИ партии. В рамках же всего общества и на долговременной основе нечто подобное пытался реализовать Мао Цзэдун в период «Культурной революции» через народные коммуны. Почин, достойный уважения и изучения, но факты истории доказывают, что он встретил не только сопротивление классовых врагов, но и слабое понимание самими трудящимися.

Кто и как будет определять объективно обоснованные потребности при коммунизме?

Этот вопрос на первый взгляд кажется научно неразрешимым. Кажется, будто если кто-то определяет что-то из сферы интимного, а потребление сегодня рассматривается большинством как нечто весьма личное и интимное, то это обязательно приведёт к попиранию, угнетению, подавлению и т. д. Однако всё это не более чем иллюзия и обывательская психология.

Как известно, наука достигла кое-какого значения и в современном обществе. Наука самым тираническим, попирательным, угнетательным и подавляющим образом абсолютно недемократично и без всяких голосований подчинила миллиарды людей правилам элементарной гигиены. Нарушители же этих правил, несмотря на то, что по закону не преследуются, однако, во-первых, сами страдают, во-вторых, выпадают из общества. Если вы не будете мыться, бриться, подстригаться и стричь ногти, общество начнёт вас отторгать.

Ещё более тоталитарной является роль научных знаний в области различных технологий: от производственных до потребительских. Но здесь вообще всё просто: если не соблюдаешь предписанных правил, значит, в лучшем случае не сможешь пользоваться техникой, а в худшем — она тебя убьёт.

Наука протянула свои тоталитарные щупальца и в сферу медицины. Правда, большинство людей обращается к её требованиям уже тогда, когда требуется вмешательство хирургов и аппаратов искусственного жизнеобеспечения.

У того, кто уверен, что научно разрешить вопросы обеспечения потребительскими благами каждого человека невозможно, никогда нет внятного объяснения, почему. Всё всегда сводится к субъективным желаниям, вкусам, цветам и фасонам. Дескать, с перламутровыми пуговицами не будет.

Этот аргумент заслуживал внимания в перестроечные годы, пока советские обыватели верили, что на западе рынок удовлетворяет все потребности, желания и прихоти рабочего, инженера и домохозяйки. Сегодня-то, когда мы сполна вкусили рынок, неужели не ясно, что, кроме яркой упаковки, шумной рекламы и постоянного обмана, рынок вообще ничего предложить рядовому потребителю не способен?

Какие там весы спроса и предложения, какое там удовлетворение желаний потребителя. Всё это сказки.

В реальности крупные корпорации контролируют сети сбыта, которые заполняют такой продукцией, которую проще произвести, доставить и сбыть. Три десятка крупнейших корпораций контролируют основную долю мирового рынка потребительской продукции, и их маркетинговые отделы решают, что и как будут потреблять массы. Остальные участники рынка вынуждены подстраиваться под этот диктат, копировать, подделывать и т. д. Доминирующее положение крупнейших корпораций обусловлено не тем, что их продукция лучше всего удовлетворяет спрос и самая желанная, а тем, что они в силу своей экономической мощи способны производить с наименьшими издержками и за счёт этого контролируют сети сбыта и подавляют конкурентов. Даже интернет-торговля не изменила этого положения, просто корпорации начали скупать конкурентов, а государства повышать налоги и сборы.

Что касается потребителей, то тут ситуация ещё более плачевная. Вместо равновесной стороны рыночных отношений, потребности и требования которой должны управлять качеством и количеством доставляемой на рынок товарной продукции, в реальности имеется масса людей, которой едва хватает денег на еду, одежду и оплату коммунальных услуг. Люди вынуждены постоянно экономить и покупать только самое доступное для их кошелька. Разумеется, производитель забивает полки максимально дешёвым в производстве, низкокачественным и опасным для здоровья дерьмом в яркой упаковке, а 90% народа это скупает от безнадёжности. Менеджеры крупных компаний относятся к потребителям как к тупому стаду баранов, которому при правильной дрессировке можно втюхать что угодно. В чём и состоит искусство их профессии.

10% рыночных потребителей имеют какое-какие деньги и уже не вынуждены экономить на всём подряд. Но и в их случае производитель не спешить насытить рынок высококачественными изделиями. Им предлагают чуть менее дерьмовое дерьмо, главной отличительной особенностью которого является внешний вид, чтобы группа данных потребителей «выделялась» из массы. Им предлагают еду, одежду, жильё и услуги не высокого качества, безопасности и надёжности, а потребление которых бы наглядно отличало их от того, что потребляет народ.

И только для крупной буржуазии и олигархии, которая составляет менее 1% населения, буржуазная экономика имеет сегмент производства товаров под индивидуальные нужды. Того, что относится к категории роскоши. Но и здесь незадача: эти «нужды», как правило, оказываются больными, извращенскими прихотями, вроде дворцов в стиле неронизма, золотых унитазов и многометровых яхт. Думаете, люди, которые живут на Рублёвке и катаются на яхтах в океане, психически здоровы и счастливы? Если нищета и нужда душит человека прежде всего физиологически, то роскошь и вседозволенность капризов приводит к нравственному вырождению.

Таким образом, говорить о том, что рыночная экономика в принципе, по своему складу, удовлетворяет индивидуальные потребительские запросы лучше плановой, просто смешно. Это относится только к микроскопической категории наиболее богатых людей. Тут рыночные пропагандисты используют три приёма, чтобы вводить в заблуждение.

Во-первых, раздувают масштабы предметов потребления, которые в действительности относятся к роскоши и не доступны 90% населения. Делается это очень просто: дело в том, что почти любому бедняку вполне реально скопить за счёт экономии на самом необходимом или взяв кредит на одну-две вещи из категории малодоступных. Например, у нас сегодня люди готовы недоедать и копить долги за коммуналку, но купить «премиальный» смартфон. Раз отдельные предметы отдельным людям доступны, значит, как будто бы они доступны всем и всегда.

Во-вторых, они сравнивают внешний вид товаров при капитализме и в СССР. Поскольку целью производства продукции при капитализме является её продажа, постольку затраты на внешнюю «броскость» там значительны. Целью же производства на первой фазе коммунизма (социализме) является удовлетворение потребностей людей, поэтому продукция там должна быть прежде всего безопасной и долговечной. Разумеется, часто безопасность и долговечность не сочетаются с яркостью и надуманными критериями выделения потребителя из «толпы». Поэтому социалистическая продукция «более серая» и «невзрачная» по сравнению с капиталистической. Что и подкупает обывателей. Правда, наши люди, заставшие советские вещи и потребляющие нынешние товары, уже смекнули этот обман. Поэтому некоторые российские капиталисты теперь гордо пишут на упаковке, что их товар сделан по советским ГОСТам.

В-третьих, они говорят: посмотрите, мол, на потребительский рынок СССР и таковой в США или Англии, хоть в 1950-е, хоть 60-е — 70-е гг. Разница в качестве удовлетворения спроса, даже самого малоплатёжного, дескать, налицо. Вряд ли это на самом деле так, но даже если поверить данному тезису, то какой резон сравнивать советское общество, возникшее на осколках полуфеодальной страны, выдержавшее нападение фашистской Европы, с передовыми буржуазными странами и империями, грабившими полмира и отсидевшимися во время войны на галёрке? Если бы СССР с момента возникновения никто не угрожал извне, то уже к середине века он бы далеко обогнал все страны в экономическом развитии.

Но самое главное, что всё это сравнение и все эти разговоры о том, как правильно производить ширпотреб, — возня, не стоящая выеденного яйца. Это интересно самому последнему обывателю, который ни капитализм защищать не станет, ни за коммунизм бороться не будет. Он горазд только на кухне чесать языком.

Суть в том, какие условия необходимо обеспечить обществу для расцвета каждой личности через развитие определённых материальных факторов. Такая постановка вопроса значительно сужает вариативность рассуждения и расчищает путь для научного разрешения уже того, какой производить продукцию и как она должна распределяться.

Однако прежде всего необходимо выяснить, что понимается под расцветом личности. Не только классики марксизма высказывали мысль, что труд является целью и смыслом жизни полноценно развитого человека. Например, великий Писарев, наряду с другими замечательными мыслителями, считал, что только «целесообразная организация труда может и должна привести за собою счастие человечества». Преобразование человеческим обществом природы объективно является способом его существования. Таким образом, под расцветом личности понимается наиболее полная реализация задатков в трудовой деятельности. Причём под трудом с научной точки зрения понимается только такая деятельность, которая прямо или косвенно служит преобразованию природы или соответствующему преобразованию самого общества. То есть работа продажников, рекламщиков, пиарщиков, проституток, наркоторговцев и прочих подобных «профессионалов», строго говоря, трудом не является вообще.

Из сказанного видно, насколько в классовом обществе профессиональная деятельность людей не отвечает целесообразности организации труда. «Умственный труд» часто не связан с производством, а производительный труд существует в виде тяжёлого, изнурительного, вредного, монотонного, истощающего, физического напряжения усилий. И при всём этом технологическое развитие позволяет уничтожить тяжёлый труд в исторически короткие сроки.

Итак, первым условием для расцвета каждой личности является обеспечение физиологического существования человека. Это означает, что каждый человек должен быть обеспечен едой, одеждой и жильём такого качества, которое бы давало максимально благоприятные условия для его жизни и творчества. Этот тезис все понимают и почти все принимают, но большинство в силу привычки рассматривает его через понятие «обеспечение необходимым минимумом». Дескать, пусть каждому дадут минимальный набор благ, чтобы не помирал, а что-то большее уже нужно заслужить. При коммунизме же речь идёт о полном и всеобщем доступе к предметам потребления.

Для начала возьмём еду. Способна ли наука установить необходимое качество продуктов питания, режим питания и т. д., в т.ч. с учётом индивидуальных особенностей организма, природных условий, времени года и т. п.? Разумеется, способна, пусть и примерно. Будет ли в таком случае место для вариативности, удовлетворяющей вкусы? Почему нет? Общество предлагает человеку питание в изобилии, а он берёт необходимое. «Каждому по потребностям». Эта иллюстрация смущает обывателя, хотя он наверняка питался похожим образом в гостинице на отдыхе. Только без участия выводов науки, поэтому не приобрёл ничего, кроме изжоги и лишнего жира.

Здесь у наиболее хитрованистых читателей возникнет вопрос: а как же быть с деликатесами, которых на всех не хватит? Как коммунисты будут их распределять? А очень просто. Всё, чего по каким-либо причинам не хватает на всех, должно направляться а) детям, б) старикам, в) трудящимся во время отдыха. Ясно, что деликатесы детям не нужны, а вот в дома отдыха они как раз хорошо подойдут.

Примерно то же самое и с жильём. Все живописные уголки с тёплыми климатом и видами на море, горы и т. п. должны быть застроены домами отдыха, санаториями, больницами, детскими лагерями, музеями и т. п. В идеале ни у кого не должно быть олигархического дома на берегу океана. Эти места необходимо отводить под пользование всего народа.

С одеждой, думается, ни у кого особых вопросов не возникнет. Она должна быть удобной и безопасной, соответствовать в каждом случае ситуации. Какие-то цвета и фасоны можно производить централизованно, ну а для остальных — индивидуальный пошив в ателье. Чем плохо и кто обижен? Только те, кто желает использовать одежду как символ своего превосходства.

Вторым условием для расцвета каждой личности является нахождение в обществе и соответствие уровня развития личности уровню развития общества. Иными словами, люди должны быть высококультурны, образованны и постоянно обретать полезные для общественного развития навыки. Ключевым звеном культуры человека является овладение марксистско-ленинским мировоззрением, т. к. оно адекватно отражает объективную действительность и формирует совесть человека.

Третьим условием для расцвета каждой личности является долгожительство, которое должно стать целью общественного обслуживания человека.

Четвёртым условием для расцвета каждой личности является мирная жизнь. Здесь всё ясно: уничтожение классов ликвидирует объективное основание для политики, войн и организованного насилия вообще.

Пятым условием для расцвета каждой личности является свобода. Человек должен быть свободным. Чтобы быть свободным, необходимо познать объективные обстоятельства жизни и объективную необходимость. Коммунистическое общество вообще всю свою деятельность строит на установлении объективных законов общественного развития и следовании им. Поэтому осознание объективной необходимости сопряжено с овладением марксистским мировоззрением, т. е. с образованием и подъёмом культурного уровня.

Шестым условием для расцвета каждой личности является собственно труд.

Все перечисленные шесть условий вполне понятны любому вменяемому человеку и отражают объективные материальные потребности каждой личности.

Разумеется, движение общества к реализации подобной модели производства и распределения будет небыстрым и постепенным. Направляющей силой этого движения является партия. Поэтому партия, опираясь на марксистскую науку, будет определять, что производить и как распределять. Не получится ли здесь волюнтаризма и субъективизма, спросит читатель? Ясно, что всем угодить невозможно, да и не нужно. Трения и недовольства будут всегда. Но субъективизма и волюнтаризма в данном случае намного меньше, чем в рыночной системе производства и распределения. Хотя бы потому, что при капитализме человек оставлен один на один со своими проблемами и никому ничего от него не нужно, кроме эксплуатации его труда. Пролетарии находятся в чуть ли не абсолютной зависимости от субъективизма буржуазии.

А. Редин
26/10/2021