Проблема внутренней закономерности исторического развития была выдвинута еще буржуазной историографией. Но последняя не могла в силу своей классовой ограниченности разрешить эту задачу. Проблему закономерности она понимала лишь как причинную обусловленность настоящего прошлым, как историческое обоснование настоящего.

Просветители 60-х годов сделали шаг вперед в деле углубления познания исторической действительности. Исследуя историческую закономерность, Чернышевский шел от настоящего к прошлому. Подвергая критике прошлое, он критиковал прежде всего то прошлое, которое еще продолжало жить в настоящем. В основе такого понимания действительности лежало значительно более правильное и более полное изучение настоящего, чем у буржуазных историков; оно давало тем самым возможность глубже и вернее оценивать прошедшее. На этой основе выросло и новое понимание петровских реформ Чернышевским, его оценка послепетровской России («Прадедовские нравы»). Но познание исторического процесса, как целого, все еще оставалось неполным: познание настоящего, раскрытие исторической значимости его содержания, его об’яснение попрежнему ограничивались отношением настоящего к прошлому. Марксизм ввел в изучение исторического процесса третье звено — будущее. В единстве настоящего, прошедшего и будущего исторический процесс выступает как органическое целое, как диалектическое единство. Полное, целостное познание любой исторической эпохи означает разграничение в ней того, что принадлежит прошедшему и подлежит отмиранию, и того, что заключает начало будущего, основу дальнейшего исторического развития. Именно это понимание исторического процесса, исторической закономерности заключается в марксистском учении о социально-экономических формациях.

Работы Ленина в 90-е годы положили начало марксистско-исторической науки России.

В одной из своих первых теоретических работ «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» Ленин, полемизируя с народниками, указывал, что учение об общественно-экономических формациях является основой исторического материализма.

«Маркс, — писал Ленин, — положил конец воззрению на общество, как на механический аггрегат индивидов, допускающий всякие изменения по воле начальства (или, все равно, по воле общества и правительства), возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации, как совокупности данных производственных отношений, установив, что развитие таких формаций есть естественно-исторический процесс».

Позже, в 1914 году, в статье «Карл Маркс» Ленин классически четко сформулировал положение об общественно-экономических формациях как основе материалистического понимания истории:

«Марксизм указал путь к всеобъемлющему, всестороннему изучению процесса возникновения, развития и упадка общественно-экономических формаций, рассматривая совокупность всех противоречивых тенденций, сводя их к точно определяемым условиям жизни и производства различных классов общества, устраняя субъективизм и произвол в выборе отдельных „главенствующих“ идей или в толковании их, вскрывая корни без исключения всех идей и всех различных тенденций в состоянии материальных производительных сил».

Общественно-экономические формации возникают, развиваются и погибают. Рядом с господствующей системой производственных отношений данной формации сохраняются в качестве отмирающего уклада остатки прежней формации и возникает как уклад формация будущего. В определении соотношения этих трех элементов состоит познание истинного значения настоящего и определение того «действительного движения, которое устраняет настоящее состояние»; смена общественно-экономических формаций есть дело людей, в ней участвующих, дело общественных классов, составляющих это общество. Содержание процесса из логического развития одного начала превращается в борьбу различных начал, составляющих это общество, в борьбу классов как основную движущую силу истории.

Поскольку люди творят историю, творят ее своими целесообразными действиями, постольку самое познание закономерности исторического развития становится его мощным рычагом.

«Здесь именно и сказывается величайшее организующее, мобилизующее и преобразующее значение новых идей, новых теорий, новых политических взглядов, новых политических учреждений».

В этом смысле Ленин говорит о субъективной цели, превращающейся в объективную истину.

Сочетание познания закономерности исторического процесса с активным участием в нем людей проявляется в единстве объективности и партийности, создающем высшую форму объективности. Так, в своей работе «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве» Ленин проводит различие между марксизмом и формальным объективизмом буржуазной науки, характерным для позиции Струве:

«Объективист говорит о необходимости данного исторического процесса; материалист констатирует с точностью данную общественно-экономическую формацию и порождаемые ею антагонистические отношения. Объективист, доказывая необходимость данного ряда фактов, всегда, рискует сбиться на точку зрения апологета этих фактов; материалист вскрывает классовые противоречия и тем самым определяет свою точку зрения… Таким образом, материалист, с одной стороны, последовательнее объективиста и глубже, полнее проводит свой объективизм. Он не ограничивается указанием на необходимость процесса, а выясняет, какая именно общественно-экономическая формация дает содержание этому процессу, какой именно класс определяет эту необходимость… С другой стороны, материализм включает в себя, так сказать, партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы».

Партийность историка — это партийность классовой борьбы, как основной объективной силы исторического развития.

В этом ленинском положении с исключительной ясностью показано, что изучение исторического развития в связи с будущим есть необходимая основа полноценного исторического познания. Историческое знание предвидит будущее и будущим проверяется.

Познание каждого исторического явления состоит не только в установлении его общей природы, определяемой сущностью данной общественно-экономической формации, но и в установлении всей конкретной системы его отношений к изменяющимся элементам этой формации на данном этапе ее исторического развития.

В этом заключается установление единства общего и конкретного, частного в марксистском понимании истории.

Сила ленинского учения заключается именно в том, что его оценка современности и предвидение будущего опираются на прочный научный фундамент исторического познания прошлого. В этом заключается одно из основных принципиальных различий в подходе к вопросам истории между Плехановым и Лениным. Плеханов, как указал Ленин в своей работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?», сделал первый конкретный вывод из марксизма в применении к историческому развитию России, показав, что Россия вступила на капиталистический путь. Но Плеханов дал лишь характеристику современного состояния страны, без марксистского раскрытия самого процесса исторического развития буржуазных отношений в России. Поэтому он не смог определить реальное соотношение классовых сил и их расстановку в дальнейшей борьбе. Ленин же, не ограничиваясь установлением характера существующих отношений, обратился к вопросу о путях и условиях возникновения и развития капиталистического строя в России. Поэтому для Ленина проблема капитализма и пролетарской борьбы в России оказывалась неразрывно связанной с проблемой возникновения капиталистических отношений из предшествующего этапа — феодального строя.

Законченная концепция русского исторического процесса дана Лениным в основных чертах уже к началу 900-х годов в его работах «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?», «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве», «Развитие капитализма в России», «Гонители земства и Аннибалы либерализма», «Что делать?», «К деревенской бедноте». Дальнейший ход истории России был проверкой исторических взглядов Ленина и определял вместе с тем дальнейшее развитие его исторической концепции. Последняя дополнялась новыми разделами, расширялась хронологически; она углублялась в свете современности и выдвигаемых или заостряемых ею проблем, но она оставалась неизменной в своей общей основе, начиная с первых ленинских работ и кончая его лекцией «О государстве» и работой «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме». Теория проверяется практикой, и практика исторической жизни, явившаяся лучшей проверкой ленинизма, подтвердила научную правильность ленинской концепции русской истории.

Исходное положение этой концепции заключается в единстве закономерности исторического развития России и других стран, прежде всего стран наиболее близкой к России Западной Европы.

«Материализм дал вполне объективный критерий, выделив „производственные отношения“, как структуру общества, и дав возможность применить к этим отношениям тот общенаучный критерий повторяемости, применимость которого к социологии отрицали субъективисты».

Исходя из этого положения, Ленин показал в «Развитии капитализма в России», как Россия, подобно Западной Европе, прошла путь развития от феодализма к капитализму. После победы Октябрьской революции Ленин, подводя итоги пролетарской революции в России, в своей работе «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме» указал, что мировое значение Октябрьской революции «в узком смысле слова» заключается в том, что «…русский образец показывает всем странам кое-что, и весьма существенное, из их неизбежного и недалекого будущего».

Это единство исторического развития раскрывается теорией исторического материализма в закономерной смене общественно-экономических формаций. Исторический материализм устанавливает пять основных формаций, которые знает история человечества: первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, социалистическую. При этом классики марксизма указывали, что переход от первобытно-общинного строя может совершиться непосредственно к феодальному строю, минуя рабовладельческую формацию. Именно таким был путь исторического развития русского народа, как об этом свидетельствуют многочисленные указания в работах Ленина.

В работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?» Ленин противопоставил традиционной буржуазной социологической схеме, по которой «семья разрослась в племя, а племя разрослось в государство», первый набросок марксистской схемы русской истории.

«Если можно было говорить о родовом быте в древней Руси, — писал Ленин, — то несомненно, что уже в средние века, в эпоху московского царства, этих родовых связей уже не существовало, т. е. государство основывалось на союзах совсем не родовых, а местных: помещики и монастыри принимали к себе крестьян из различных мест, и общины, составлявшиеся таким образом, были чисто территориальными союзами. Однако о национальных связях в собственном смысле слова едва ли можно было говорить в то время: государство распадалось на отдельные земли, частью даже княжества, сохранявшие живые следы прежней автономии, особенности в управлении, иногда свои особые войска (местные бояре ходили на войну со своими полками), особые таможенные границы и т. д. Только новый период русской истории (примерно с 17 века) характеризуется действительно фактическим слиянием всех таких областей, земель и княжеств в одно целое. Слияние это вызвано было не родовыми связями… и даже не их продолжением и обобщением: оно вызывалось усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. Так как руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы, то создание этих национальных связей было не чем иным как созданием связей буржуазных».

В «Развитии капитализма в России» Ленин, останавливаясь на характерных особенностях феодализма в России, писал, что отработки, этот основной элемент феодально-крепостнической системы эксплуатации, «…держатся едва ли не с начала Руси (землевладельцы кабалили смердов еще во времена Русской Правды)…». Он неоднократно возвращался к этому вопросу и в дальнейшем. В той же работе Ленин дал классическую характеристику феодально-крепостнического барщинного хозяйства с его четырьмя определяющими признаками: 1) господством натурального хозяйства, 2) наделением непосредственного производителя средствами производства и прикреплением его к земле, 3) личной зависимостью крестьянина, от помещика как основой «внеэкономического принуждения», 4) крайне низким и рутинным состоянием техники.

Конец феодальной формации в России Ленин связывает с реформами 60-х годов. Эта мысль повторяется им и в ряде его статей о крестьянской реформе и в лекции «О государстве».

Дав общую характеристику феодального хозяйства и установив хронологические рамки феодального периода, Ленин обращается к изучению эволюции феодальной системы, ее постепенного разложения и зарождения в ее недрах капиталистических отношений, капиталистического уклада. Этот процесс Ленин прослеживает последовательно на отдельных элементах системы.

Первый элемент этого процесса — развитие промышленности как основы зарождения капиталистических отношений. Развитие кустарной промышленности и отделение промысла от земледелия составляют одну его сторону. Она показана Лениным в его характеристике шести форм «соединения промысла с земледелием», завершающихся соединением мелкобуржуазного земледелия с мелкобуржуазными промыслами (пятая форма) и наемной работы в земледелии с наемной работой в промышленности (шестая форма). Другая сторона этого процесса состоит в формировании капиталистической мануфактуры, история которой дана в VI главе «Развития капитализма в России». Ленин первый показал, что русская капиталистическая мануфактура развилась не из крепостной помещичьей мануфактуры, а из кустарных промыслов, из крестьянских мастерских XVIII века. Таким образом, Ленин проследил длительный скрытый путь развития капиталистической промышленности в России, начавшегося в конце XVII века.

К тому же времени, начиная примерно с 17 века, относится отмеченный выше процесс постепенного развития буржуазных связей в рыночном обороте, который характеризуется «…усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок».

Все эти процессы завершились уже за пределами феодального периода. Они привели к формированию капиталистической фабрики, капиталистического «национального, а затем и всемирного рынка», наконец, и к капиталистической эволюции сельского хозяйства. Но начало развития капиталистического уклада уже налицо в XVIII веке.

В связи с экономикой стоят и классовые сдвиги: рост крепостнической эксплоатации крестьянства, положение которого, по ленинской характеристике, мало чем отличалось от рабства, и, с другой стороны, развитие русской буржуазии (Ленин говорит о «буржуазных связях»), положившее начало демократическому общественному движению в России в XVIII веке.

Экономическая и социальная эволюция определяла развитие государственного строя России. Государство не было творцом общественных отношений, каким его изображали буржуазные историки. В работах Ленина оно выступает в своей исторической классовой обусловленности. Отмечая помещичью, феодально-крепостническую природу русского самодержавия, Ленин прослеживает его последовательную эволюцию. Он указывает уже в работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?» на постепенное приобщение государства к новым, буржуазным отношениям русского общества. Позже Ленин характеризует эту эволюцию более детально, отмечая в ней следующие этапы: «самодержавие с боярской думой» в XVII веке, дворянскую военно-бюрократическую монархию XVIII века, превращение царизма в европейского жандарма при Александре I и Николае I.

Процесс разложения феодализма характеризуется обострением классовой борьбы. В условиях феодального общества, ареной этой борьбы является прежде всего деревня. В работе «К деревенской бедноте» Ленин дал характеристику классовой борьбы крестьянства; как движущей силы феодально-крепостнической эпохи, блестяще развитую впоследствии в высказываниях товарища Сталина. В следующих своих статьях о крестьянской реформе Ленин показал, что именно классовая борьба, крестьянства, а не развитие гуманистических идей, привела, к реформе 1861 года.

Рост буржуазных отношений породил и буржуазную революционность в России. Если русское самодержавие перед лицом буржуазной революции во Франции выступило в роли европейского жандарма, то русское общество откликнулось на нее «Путешествием из Петербурга в Москву» Радищева и восстанием декабристов. Внутреннюю связь этих явлений Ленин подчеркнул уже в статье «Гонители земства и Аннибалы либерализма» (1902): монархи «…являлись палачами Радищевых и „спускали“ на верноподданных Аракчеевых; они помнили 14-ое декабря 1825 г. и проделывали ту функцию европейской жандармерии, которую (функцию) исполнило русское правительство в 1848 — 49 годах». Восстание декабристов — «дворянских революционеров» — Ленин считал началом истории русского революционного движения XIX века, в развитии которого он определял три этапа: «Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен»; затем «…революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями „Народной Воли“»; наконец — «…движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой, революционной борьбе миллионы крестьян!».

Соотношение классовых сил в середине XIX века определило характер и содержание крестьянской реформы 1861 года.

«Под давлением военного поражения, страшных финансовых затруднений и грозных возмущений крестьян, правительство прямо-таки вынуждено было освободить их. Сам царь признался, что надо освобождать сверху, пока не стали освобождать снизу».

Так определил Ленин происхождение реформы в статье «Рабочая партия и крестьянство» в 1901 году. В этой же статье Ленин дал оценку существа реформы. По своему общему значению это была буржуазная реформа: 19 февраля было днем «падения старой, крепостной России…». Но, проведенная крепостниками-помещиками и крепостнической по своей природе царской властью, она была в то же время крепостнической реформой:

«„Освобожденный“ от барщины крестьянин вышел из рук реформатора таким забитым, обобранным, приниженным, привязанным к своему наделу, что ему ничего не оставалось, как „добровольно“ идти на барщину».

Ленинская характеристика пореформенной России (тех 30 лет, которые отделяли начало деятельности Ленина от реформы 19 февраля) указывала не только на торжество капиталистического, буржуазного строя в экономике России, но и на силу старых, крепостнических отношений в этом строе. Крепостническая система в деревне сохранилась и после реформы. Русское пореформенное хозяйство строилось на соединении барщинной системы хозяйства (отработок) с капиталистической, и первая система лишь медленно вытеснялась второй. Русская пореформенная деревня первоначально еще представляла «…сеть мелких местных рынков, связывающих крохотные группы мелких производителей, раздробленных и своим обособленным хозяйничаньем, и массой средневековых перегородок между ними, и остатками средневековой зависимости».

В период империализма Россия вступала с самой отсталой в мире деревней. Ленин показал, однако, и быстрое развитие в России крупной машинной индустрии, совмещение в России самых передовых форм капиталистической промышленности с крепостническими пережитками в сельском хозяйстве, самого передового пролетариата и самой отсталой деревни. В связи с этим Ленин показал проникновение капитала в деревню, развернувшийся в ней процесс раскрестьянивания. В последних главах «Развития капитализма в России» Ленин указывал на империалистические, колониальные устремления русского капитала. Россия включилась уже в систему мирового империализма, с которым связывались дальнейшие судьбы ее внутренней и внешней истории. Связь — и притом связь активная — русского капитализма с мировым империализмом и русского рабочего движения с мировым рабочим движением составляла другой важнейший элемент в установленной Лениным исторической закономерности общественного развития России — во внутреннем единстве этого развития с мировым историческим процессом.

Анализ развития капитализма в России показал, что буржуазия неспособна завершить буржуазную революцию.

Плеханов видел только одну линию противоречий — между развивающимся буржуазным строем и крепостничеством. Революционную борьбу он мыслил себе в конечном итоге только между пролетариатом в союзе с буржуазией, с одной стороны, и самодержавием — с другой. Ленин же показал, что в действительности в России имели место две «социальных войны», две самостоятельных системы противоречий: противоречие феодального общества — между народом и самодержавием — и противоречие нового, буржуазного строя — между рабочими и капиталистами, — постепенно проникающее и в деревню. Поэтому в России контрреволюционны не только помещики, но контрреволюционна и буржуазия, как всякая буржуазия эпохи империализма. Эту контрреволюционность русской буржуазии Ленин показал в своей оценке пореформенного либерализма, в работе «Гонители земства и Аннибалы либерализма». Поэтому, указывал Ленин, гегемоном в ближайшей буржуазно-демократической революции в России должен быть и будет пролетариат, а не буржуазия. Буржуазно-демократическая революция должна будет непосредственно перерасти в социалистическую. Этот ленинский вывод, который резко разошелся с выводами Плеханова, был сделан на основе исторического анализа генезиса и развития капитализма в России и опирался на прочный научный фундамент, как и все другие выводы марксистско-ленинской теории.

Так оценка прошлого определила перспективы будущего. На ее основе оформились ленинская теория военно-феодального империализма, теория американского и прусского путей развития капитализма в сельском хозяйстве России и оценка революционной роли русского крестьянства, теория гегемонии пролетариата, в будущей русской революции и перерастания буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую.

Дальнейшее развитие событий становилось в свою очередь практической проверкой выводов теории.

Русско-японская война — это конкретное проявление военно-феодальной природы российского империализма — была первой практической проверкой ленинского учения. Она ускорила назревание революционного кризиса в России, приведшего к буржуазно-демократической революции 1905 — 1907 годов. Революция подтвердила правильность большевистского учения и большевистской программы. Подводя итоги революции, Ленин прежде всего установил ее связь с прошлым:

«1861 год породил 1905-ый… Реформа, проведенная крепостниками в эпоху полной неразвитости угнетенных масс, породила революцию к тому времени, когда созрели революционные элементы в этих массах».

В то же время Ленин обращался и к будущему. В статье «Уроки московского восстания» он протянул нить от буржуазно-демократической революции 1905 года к будущей революции: «…победа будет за нами в следующем всероссийском вооруженном восстании!». Ленинское учение о перерастании буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую получило свое завершение в работе Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции».

К прошлому, к реформе 1861 года, Ленин обратился при рассмотрении столыпинской аграрной реформы. Это была, «…вторая буржуазная реформа, проводимая крепостниками», «…второй и более серьезный шаг» по пути «…превращения чисто крепостнического самодержавия в буржуазную монархию..».

Следующий этап — мировая империалистическая война. Итоги прошлого определили последовательно-революционную, единственно правильную позицию российской большевистской партии, руководимой Лениным, провозгласившей лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую. События подтвердили правильность этого лозунга. Ленин в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» подвел итог пройденного очередного этапа. Этот итог определял не только общую линию развития империализма и порожденных им империалистических противоречий, но и судьбу России как слабейшего звена в империалистической цепи. Именно на этой основе была сформулирована Лениным «…новая, законченная теория социалистической революции, теория о возможности победы социализма в отдельных странах…». Так выводы из прошлого обращались к будущему. В «Государстве и революции» Ленин разработал программу, следующего этапа революции.

Великая пролетарская революция, осуществленная в октябре 1917 года под руководством Ленина и Сталина, явилась замечательным торжеством ленинизма. В «Детской болезни „левизны“ в коммунизме» Ленин еще раз подвел исторические итоги завершенного этапа русской истории.

Ее вехи были четко обозначены на историческом пути. Задача познания исторического процесса в России в его внутренней закономерности получала свое разрешение.

Н. Рубинштейн