Предисловие СП

Разгром так называемой исторической школы Покровского в СССР во второй половине 1930-х годов довольно часто используется современными буржуазными историками как «доказательство» чуть ли не разгрома ленинского исторического подхода.

Логика апологетов буржуазии проста. Покровский до революции работал в эмиграции вместе с Лениным, состоял в большевистской партии, после Октябрьской революции — заместитель наркома просвещения РСФСР, организатор чуть ли не всех крупнейших научных организаций советского государства, автор многочисленных трудов и учебников по истории России. И тут «вдруг» его историческая школа во второй половине 1930-х годов объявляется враждебной. Получается, что Сталин, якобы, разгромил «марксистскую историческую школу».

Однако коммуниста отличает от некоммуниста именно способность мыслить диаматически, рассматривая те или иные исторические факты в движении и взаимосвязи с другими явлениями. Поэтому подобное упрощенчество, корни которого в метафизическом мышлении буржуазных историков, коммуниста всегда должно насторожить и побудить разобраться в данном вопросе.

Как и любая другая наука, история есть поле классовой борьбы. Отражение этой борьбы — борьба разного рода теорий, концепций, подходов, методов. Среди которых в основе одних лежит идеализм и метафизика, а в основе других материализм и диалектика. При этом бывает, что внешне концепция может выглядеть как вполне материалистическая, а при ближайшем рассмотрении в ее основе оказывается идеализм.

Однако, к примеру, от наук естественных, в которых тоже находит свое отражение борьба классов, история отличается тем, что исторические концепции практически всегда используются эксплуататорскими классами в целях манипуляции массовым сознанием. При этом такая особенность исторической науки как крайняя сложность проверки на истинность тех или иных трактовок исторических фактов (в силу наличия массы противоречащих друг другу документов, а то и явных фальшивок) как раз сильно упрощает задачу манипуляции.

В царской России существовала официальная историческая концепция, отражающая интересы правящего класса крепостников-помещиков. Однако по мере развития капитализма в России стали появляться и буржуазные исторические теории, роль которых в борьбе с официальной исторической концепцией была вполне прогрессивной.

Создание научной теории классовой борьбы Марксом и Энгельсом обусловило и возникновение марксистской исторической школы, основателем которой в России был Ленин. К этой школе примкнули и некоторые передовые представители буржуазной школы, в их числе был и Покровский. Сам он не раз признавал, что его взгляды эволюционировали от «демократических иллюзий» к марксизму, но как показано в статье Ярославского, стать последовательным марксистом ему так и не удалось.

Чем обусловлен «карьерный рост» Покровского после революции? Почему на его ошибки, вскрытые в 1930-х годах, не обращали внимания в начале 1920-х? Тут дело в том, что в 1920-е годы процесс формирования марксистской исторической школы был еще в самом начале. У Советской власти элементарно не было более профессиональных и более последовательных историков-марксистов, помимо Покровского, а руководство партии было занято более неотложными делами. Во всяком случае именно он был крупнейшим историком-марксистом того времени. В его взглядах находили отражение объективные противоречия новой экономической политики, на которую вынуждены были пойти большевики после периода военного коммунизма.

Как было сказано выше, история есть поле классовой борьбы. А потому вовсе отказаться от изучения истории Советская власть не могла. Отказ от привлечения к развитию марксистской исторической науки таких крупных, пусть и непоследовательных, историков, как Покровский, было бы вовсе равносильно отказу от развития исторической науки. Именно Покровскому было поручено создание новой, марксистской исторической школы, разработка первых советских учебников по истории СССР. В этом и есть его большая заслуга.

Однако то, что было допустимо в период нэпа, перестало быть допустимо в 1930-е годы. Развитие марксистской исторической науки шло вперед, и по мере этого развития непоследовательность взглядов Покровского становилась все более и более очевидной. К тому моменту силами партии сложилась марксистская историческая школа, представители которой указали на ошибки Покровского и смогли разгромить теоретические взгляды его «школы».

Вопреки выдумкам современных буржуазных историков, не «марксистская школа» была разгромлена, а, наоборот, уже вполне сложившейся ко второй половине 1930-х годов марксистской исторической школе удалось вскрыть непоследовательность взглядов Покровского. Как мы видим, это не отказ от марксистского подхода, а развитие этого подхода.

Есть и пример обратного. После смерти Сталина научно-теоретический уровень членов коммунистической партии упал, особенно после подрывной работы Хрущёва. Коммунистическая теория не развивалась, пышным цветом расцвел оппортунизм, а потому разного рода псевдомарксистские концепции получили новый стимул для развития. Показателем отката назад марксистской исторической науки как раз и явилась реабилитация в середине 1960-х годов «школы Покровского».

В те времена в советскую историческую науку уже начали проникать откровенно буржуазные концепции, а победа капитализма, так и вовсе означала отказ от развития марксистской исторической школы. Сегодня перед коммунистами стоит задача восстановления марксистской исторической науки. Однако в отличие от периода вековой давности, сейчас нет такой ситуации, когда часть буржуазных концепций является прогрессивными. Все буржуазные исторические теории в настоящий момент реакционны. Историкам-марксистам следует опираться на тот уровень развития марксистской исторической науки, который был достигнут в сталинский период, а не на разгромленные в сталинский период псевдомарксистские теории.

Читателям предлагается статья Яровславского против Покровского и его школы.

Н. Федотов

---

Одной из задач, который ставил себе ЦК ВКП(б), создавая «Краткий курс истории ВКП(б)», является необходимость освободить марксистскую литературу от упрощенчества и вульгаризаторства в толковании ряда вопросов теории марксизма-ленинизма и истории партии.

В чем выражалось это вульгаризаторство? ЦК ВКП(б) в своем постановлении «О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском „Краткого курса ВКП(б)“» указывает в ряде примеров такого вульгаризаторства на тот факт, что:

«В исторической науке до последнего времени антимарксистские извращение и вульгаризаторство были связаны с так называемой „школой Покровского“, которая подавала исторические факты извращенно, вопреки историческому материализму освещая их с точки зрения сегодняшнего дня, а не с точки зрения тех условий, в обстановке которых протекали исторические события, и, тем самым, искажала действительную историю».

Еще раньше в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 26 января 1936 года об учебниках по истории отмечались многочисленные извращения, несостоятельные исторические определения и установки, имеющие в своей основе известные ошибки Покровского. В своем постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР указывали, что

«среди некоторой части наших историков, особенно историков СССР, укрепились антимарксистские, антиленинские, по сути дела, ликвидаторские, антинаучные взгляды на историческую науку».

В замечаниях товарищей Сталина, Жданова, Кирова по поводу конспекта учебника по истории СССР, представленного группой учеников Покровского, также отмечен целый ряд крупнейших извращений: сваливание в одну кучу феодализма и дофеодального периода, смешивание самодержавного строя государства и строя феодального, когда Россия была раздроблена на множество самостоятельных полугосударств; сваливание в одну кучу понятий «реакция» и «контрреволюция», революция «вообще», революция буржуазная и революция буржуазно-демократическая.

Все эти и подобные извращения в значительной степени представляют собой систему взглядов, свойственную всей «школе» Покровского и руководителю этой «школы» — историку-профессору М.Н. Покровскому.

Какова была философия Покровского, каковы были исходные его точки зрения? М.Н. Покровский никогда не был последовательным сторонником диалектического материализма. Он был одно время сторонником экономического материализма.

Ленин писал о такого рода примкнувших к пролетарскому движению деятелях:

«К нашей партии в ходе буржуазно-демократической революции примкнул ряд элементов, привлеченных не чисто пролетарской ее программой, а преимущественно ее яркой и энергичной борьбой за демократию и принявших революционно-демократические лозунги пролетарской партии вне их связи со всей борьбой социалистического пролетариата в ее целом».

Известно, что Ленин отрицательно относился не только к термину «экономический материализм», но считал, что экономический материализм, упрощенно сводящий все содержание развития истории к экономике, есть вульгаризация, выхолащивание исторического процесса, отрицание роли передовых идей в истории, отрицание элементов сознательности, вносимых в рабочее движение извне. Еще в книге «Что такое „друзья народа“» Ленин, полемизируя против народника Михайловского, писал:

«Но где читали Вы у Маркса или Энгельса, чтобы они говорил непременно об экономическом материализме? Характеризуя свое мировоззрение, они называли его просто материализмом».

Покровский в своих произведениях не стоял на точке зрения диалектического материализма, а проводил линию буржуазных и мелкобуржуазных «попутчиков» пролетариата. В 1904 году Покровский доказывал, что «действительность есть только наше представление. Мир есть совокупность наших „переживаний“» (М.Н. Покровский. Историческая наука и борьба классов. Вып. 2, стр. 18).

Отсюда ясно, что Покровский придерживался идеалистической богдановской теории и скатывался к теории махизма. Против подобных идеалистических взглядов махистов и эмпириокритиков направлена книга Ленина «Материализм и эмпириокритицизм».

Покровский не признавал, что существуют объективные законы природы независимо от нашего сознания. Ленин же вслед за Марксом и Энгельсом писал:

«Признание объективной закономерности природы и приблизительно верного отражения этой закономерности в голове человека есть материализм».

Покровский отрицал объективную закономерность. Он заявлял, что

«закон — это даже не план действительности, не ее схема: это — ее мерка, масштаб».

Покровский пошел еще дальше — он прямо призывал применять в области истории идеалистическое учение Маха о господстве принципа целесообразности. Покровский этим самым примыкает, с одной стороны, к буржуазной школе таких социологов как Спенсер и др., а с другой — к вульгарным экономистам.

Эти ошибки Покровского поставили его в период реакции в лагерь отзовистов, а позднее, в период империалистической войны, сблизили его с Троцким.

Уже в период пролетарской диктатуры Покровский в одном из своих выступлений (в юбилейной речи 1 декабря 1931 года) рекомендовал не признавать объективной исторической науки. Он заявил, что объективной исторической науки нет, и тем самым дал повод врагам большевизма утверждать, что и большевистская наука не есть объективная наука, что полностью противоречит марксизму-ленинизму.

М.Н. Покровский и его «школа» учили, что «история есть политика, опрокинутая в прошлое». Это ведет к извращению исторической перспективы; исторические события берутся не в той связи, в какой они происходят, на них субъективно переносятся характеристики и оценки сегодняшнего дня, происходит модернизация истории. Так, например, Покровский в прокламации «Молодой России» 60-х годов видел предугадывание событий пролетарской революции. Отряды Пугачева он сравнивает с красногвардейскими отрядами гражданской войны советского периода.

В погоне за парадоксальными рискованными аналогиями между современностью и отдаленным прошлым Покровский объявил, например, Чернышевского… — меньшевиком за программу «Великорусса» («Очерки по истории революционного движения в России 19 и 20 вв». Госполитиздат. С. 47-49). Ткачева, народнические и бланкистские взгляды которого Маркс и Энгельс беспощадно высмеивали, Покровский называл «первым русским марксистом» (там же, стр. 50).

Покровский отрицал огромную роль Ленина как историка России, тогда как ряд трудов Ленина: «Развитие капитализма в России» и дальнейшие его работы, относящиеся и к революции 1905 года, и к периоду реакции, и к периоду империалистической войны, являются, как и работы товарища Сталина, ценнейшим вкладом в историческую науку.

Покровский игнорировал огромную роль большевистской партии, как руководящей силы в революции. Он игнорировал роль народных масс и их героев в истории СССР.

Будучи членом коллегии Наркомпроса и заместителем наркома, Покровский до 1922 — 1923 гг. совершенно отрицал необходимость изучать историю в школе. Поддерживая «левацкие» теории «отмирания» школы, «комплексного» преподавания, Покровский проводил ликвидаторские мероприятия в преподавании истории. Прикрываясь громкой фразой, что «марксизм и ленинизм ориентируются не на прошлое, а на будущее», Покровский отрицал самую необходимость изучать историю с древнейших времен («Вопросы школы второй ступени». Москва, 1926, стр. 178).

Известно, что Покровский был против последовательного, хронологического изложения истории. Он даже уверял, что «хронологические даты также не имеют ничего общего ни с какой действительностью» («История и современность в программах школ второй ступени», стр. 5).

Известно, что именно Ленин настоял на том, чтобы в школах изучали даты исторических событий, и Покровский вынужден был, по предложению Ленина, дать синхронические таблицы в своей книге «Русская история в самом сжатом очерке».

Надо ли доказывать, как велик вред, нанесенный советской школе теориями и практикой Покровского?

Точка зрения Покровского на прошлое не имеет ничего общего с марксизмом-ленинизмом.

Обратимся к отдельным периодам русской истории в изложении М.Н. Покровского.

Покровский отрицает Киевский период существования русского государства. В то время как Карл Маркс особо выделяет Киевский период истории, как период роста империи на востоке Европы, и проводит аналогию между Киевской Русью на востоке и империей Карла Великого на западе, Покровский утверждает, что «говорить о едином „русском государстве“ в киевскую эпоху можно только по явному недоразумению» («Русская история с древнейших времен», 1920, стр. 170).

Киевскую Русь Покровский рисует как бесклассовое общество, но игнорирует при этом такие исторические документы как «Русская правда». Так, даже в издании 1929 года «Русской истории в самом сжатом очерке» мы читаем:

«Наказаний вначале не было, потому что городская Русь 10 — 11 века еще не знала общественных классов».

И вслед за этим, в полном противоречии с только что сказанным, мы читаем:

«Наказания служат средством для господствующего класса поддержать свою власть и привилегии» («Русская история в самом сжатом очерке», 1929, стр. 29).

Общественных классов не было, а господствующий класс был. Над кем же господствовал этот класс?

Покровский подходил к крещению Руси не как историк, а как плохой пропагандист-безбожник. Он не дает никакого анализа тех перемен, с которыми связано было крещение Руси: расширение связей Киевской Руси с Европой, проникновение письменности через монастыри, возникновение школ. Покровский все сводит к внешней перемене:

«дело шло об изменении именно обрядов, а религиозные верования и до и после крещения оставались и тогда, и гораздо позже, до наших дней — анимизмом…» (Там же, стр. 36).

Как будто дело шло только о культе, а не культуре!

Насилуя исторические факты, укладывая их в прокрустово ложе своей социологической схемы, Покровский стержнем всей русской истории считал торговый капитал. Мол, и войны Киевской Руси — это войны торгового капитала; и борьба опричнины с боярами — это борьба торгового капитала; и восстание Емельяна Пугачева — это борьба торгового капитала («казацкого») против торгового капитала («московского»); и восстание декабристов — это борьба торгового капитала; и реформа 1861 года проводилась под влиянием торгового капитала; и русско-японская война — это война торгового капитала; и последняя империалистическая война 1914 — 1918 гг. есть борьба между двумя видами капитализма в России — торгового и промышленного.

Некуда дальше идти в антиленинском извращении ради искусственно придуманной социологической схемы!

Покровский, считая себя марксистом, защищал в своих работах идеалистические теории. Так, в вопросе о происхождении феодализма он поддерживал идеалистическую теорию профессора Павлова — Сильванского. Вопреки учению Маркса и Энгельса, вопреки учению Ленина о смене социально-экономических формаций, Покровский видел основную силу, создававшую Московское самодержавное крепостническое государство, не в классе феодальных землевладельцев, а в торговом капитализме. Он повторял, что в мономаховой шапке по русской земле ходил торговый капитал.

Лишь в 1931 году он признал, хотя далеко не полно, что в этом вопросе он ошибался.

Как объяснял М.Н. Покровский крестьянские восстания в России? И здесь у него руководящая сила — торговый капитал. Покровский и его «школа» виноваты в том, что в исторических работах, вышедших уже в период пролетарской диктатуры, эти крестьянские движения характеризуются терминами, пущенными в оборот крепостниками времен крестьянского движения, — «пугачевщина», «разинщина». При этом надо сказать, что в своем многотомном труде «Русская история с древнейших времен» Покровский в изложении событий 17 века ничего не говорит о восстании Степана Разина. В «Русской истории в самом сжатом очерке» Покровский уверяет, что восстание Степана Разина было «непосредственно связано с развитием торгового капитализма».

Напомним речь Ленина с Лобного места на Красной площади при открытии памятника Степану Разину.

«Этот памятник, — говорил Ленин, — представляет одного из представителей мятежного крестьянства. На этом месте сложил он голову в борьбе за свободу».

Напомним беседу товарища Сталина с Эмилем Людвигом:

«Мы, большевики, всегда интересовались такими историческими личностями как Болотников, Разин, Пугачев и др. Мы видели в выступлениях этих людей отражение стихийного возмущения угнетенных классов, стихийного восстания крестьянства против феодального гнета. Для нас всегда представляло интерес изучение истории первых попыток подобных восстаний крестьянства. Но, конечно, какую-нибудь аналогию с большевиками тут проводить нельзя».

Покровский подчеркивал казацкий характер восстания Пугачева, смазывая его крестьянский характер. Отношение Ленина и Сталина к этим народным крестьянским восстаниям, как мы видели, ничего общего не имеет с отношением к ним Покровского.

Покровский совершенно неправильно трактует такие важнейшие моменты русской истории как татарское иго, польская интервенция, смутное время, отечественная война 1812 года. В установлении источников и причин войны 1812 года Покровский буквально рабски следует за таким ненадежным источником как мемуары наполеоновского посла в Петербурге Коленкура. Именно это наполеоновский шпион писал, что единственным виновником войны 1812 года являлось русское дворянство. Конечно, русские дворяне боялись проникновения революционных идей Французской буржуазной революции в Россию. Но известно, что нападение Наполеона на Россию было войной захватнической, грабительской. И именно потому, что это нападение было захватническим, грабительским, оно вызвало отечественную войну, и против Наполеона поднялась вся Россия. Напомним, что писал Ленин в феврале 1919 года об этой войне.

«Империалистские войны Наполеона продолжались много лет, захватили целую эпоху, показали необыкновенно сложную сеть сплетающихся империалистских отношений с национально-освободительными движениями (Ленин, Соч., том 22, стр. 287)».

Не ясно ли, что Ленин считал отечественную историю 1812 года национально-освободительным движением?

Покровский игнорировал тот факт, что армия Наполеона была разгромлена в результате героической народной войны против интервенции, и изображает этот разгром как результат неурядиц в самой наполеоновской армии. Хороша неурядица, когда весь народ в России поднялся против захватчиков!

Неисторическое, антимарксистское объяснение дал Покровский и восстанию декабристов. Известно, что Ленин считал восстание декабристов революционным. Ленин не раз высказывал глубокое уважение к декабристам, хотя и считал их «дворянскими революционерами».

«Чествуя Герцена, — писал Ленин, — мы видим ясно три поколения, три класса, действовавших в русской революции. Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров, слишком далеки они от народа. Но дело их не пропало. Декабристы разбудили Герцена…» (Том 15, стр. 468.).

Ленин подчеркивал, что главное в движении декабристов — их борьба против крепостничества и царского самодержавия. Он ценил республиканские традиции декабристов. Ленин гордился декабристами.

А Покровский видел в движении декабристов только дворянское движение.

«Никакие фразы, — писал он, — взятые из буржуазных конституций, не могут замаскировать того факта, что движение декабристов было, в сущности, дворянским движением» (К. Левин и М. Покровский. Декабристы. — История России в 19 веке, стр. 108-109).

Народничество в изображении Покровского также получило неправильное, антиленинское освещение. Ленин определял народничество, как идеологию мелкобуржуазной, крестьянской демократии. Народнический, утопический социализм — это крестьянский социализм. Само перерождение революционного народничества 70-х годов в либеральное народничество Ленин объяснял расслоением крестьянства, расколом деревни.

А Покровский отрицал эту ленинскую точку зрения, которая не могла быть ему известной.

«Народничество, — писал Покровский, — есть общественное мировоззрение мелкобуржуазной интеллигенции, — мировоззрение „грамотея десятника“, не позабывшего мужицкой избы, где он вырос, сознающего свою вину и свой долг перед народом, но все-таки командующего этим народом и смотрящего на народ сверху вниз».

При этом надо отметить грубую ошибку, допущенную Покровским в первых изданиях только что цитированной книги. Покровский считал интеллигенцию особым классом, промежуточным между пролетариатом и буржуазией.

Совершенно антимарксистские взгляды находим мы у Покровского по вопросу о первой буржуазно-демократической революции 1905 г. Сам Покровский объяснял, что это был для него период, когда у него окончательно рушились демократические иллюзии. Но и объяснение по поводу своих ошибок он начал с новой ошибки.

«Классовая борьба, благодаря 1905 г. из теории стала жизненным фактом — без нее уже нельзя понять исторического процесса».

Прежде чем перейти к революции 1905 г., остановимся несколько на характеристике русско-японской войны в работах М.Н. Покровского. И здесь опять на сцену появляется вездесущий торговый капитал.

Вопреки Ленину и Сталину, которые установили, что царизм — это «военно-феодальный империализм», вопреки указанию Ленина, что в России в 1904 — 1916 гг. у власти была «горстка крепостников-помещиков, возглавляемая Николаем 2-м», Покровский изображал эту войну как войну торгового капитала. Он совершенно неправильно изображал дело так, будто при дворе боролись два капитализма: один, более мирный — промышленный, а другой более грабительский — торговый капитализм.

В лекциях «Внешняя политика России в ХХ веке» Покровский приводил нестерпимо грубую социологическую схему. По его словам выходило, что внешняя политика России в ХХ веке якобы не была империалистической, потому что Россия только после 1906 года, то есть после русско-японской войны, вступила в полосу империализма.

То, что Покровский не показал грабительских целей японского империализма, а изобразил дело так, что Япония только защищалась от хищнических стремлений царского правительства, несомненно, играет на руку японским интервентам. Мы увидим, что впоследствии такую же грубую ошибку Покровский допустил и в оценке причин империалистической войны 1914 — 1918 гг.

Покровский делал крупнейшие ошибки в анализе причин революций 1905 и 1917 гг., именно потому что он не стоял на ленинской точке зрения. Впоследствии он признал, что в оценке империализма до 1924 года, по крайней мере, он «сидел между двумя стульями, концепцией Гильфердинга и концепцией Ленина».

Поэтому у Покровского не найти в его характеристике империализма такого важнейшего признака, как стремление империалистов к новому переделу мира.

Покровский совершенно неправильно характеризовал классовую сущность царизма. Вслед за Богдановым, Покровский повторил, что царское самодержавие «не было вовсе остатком седой феодальной старины, а было созданием торгового капитализма, то есть предыдущей стадии капиталистического же развития». Ленин, как известно, характеризовал царизм как представительство интересов крепостников-помещиков.

Покровский стоял по существу на реформистской точке зрения. Вопреки Ленину, утверждавшему, что буржуазно-демократическая революция в России нужна была для того, чтобы покончить с остатками крепостничества и расчистить путь для классовой борьбы в России, Покровский утверждал, что революция для этого была не нужна, а что для этого достаточно было промышленной реформы.

Покровский утверждал, что круговая порука была отменена торговым капиталом и тот же торговый капитал в 1861 году якобы отменил и крепостное право; что в 1906 году этим же торговым капиталом была будто бы ликвидирована крестьянская община; а так как эта ликвидация проводилась самим царским правительством, то для этого, по мнению Покровского, «не нужна была революция, а достаточно было реформы».

Ленин неоднократно указывал на то, что что буржуазно-демократическая революция 1905 г. — это в значительной степени крестьянская революция. Покровский же считал, что в революции 1905 г. шла ожесточенная борьба двух форм капитализма — борьба торгового капитала с промышленным капиталом.

Совершенно неправильно Покровский рисовал и движущие силу первой буржуазно-демократической революции 1905 г. Ленин считал, что союзником пролетариата в революции, в его борьбе против помещиков, против царизма является все крестьянство; в борьбе за социализм союзником пролетариата является деревенская беднота. Покровский же считал одно время кулака «единственным политически восприимчивым слоем деревни, наиболее демократическим». Отсюда у Покровского меньшевистско-троцкистская недооценка крестьянства в буржуазно-демократической революции.

Ошибочной и вредной явилась и данная Покровским характеристика причин возникновения империалистической войны 1914 — 1918 гг. В 1915 г. Покровский читал реферат в парижском «клубе интернационалистов». Реферат был напечатан с некоторыми изменениями в 1919 г. В этом реферате Покровский говорил, что

«Германия не только не стремилась сама к захватам, но и мешала делать их своей ближайшей союзнице — Австро-Венгрии».

Покровский утверждал, что Германия только потому и начала войну, что думала будто «на нас хотят напасть». Он отрицал наличие захватнических планов у германского и французского правительств, отрицал наличие противоречивых интересов Германии и Англии. Главными виновниками войны Покровский считал русских помещиков. Помещики будто бы соблазнили французских ростовщиков и английских консерваторов, и отсюда возникла война.

Выходит, что империя Вильгельма — невинная жертва. Этакая версия была выгодна Шейдеману и Носке, а теперь она на руку фашистам.

В последующих статьях Покровский так же не показал гнусной роли германского империализма как одного из главных виновников войны, обелял его — тем самым ревизовал взгляды Ленина и Сталина на войну 1914 — 1918 гг.

Февральско-мартовскую буржуазно-демократическую революцию 1917 года Покровский считал «рабочей» революцией. Это чудовищно, но это факт!

«В марте 1917 года, — писал Покровский, — победила революция, несомненно, настоящая рабочая революция».

Покровский по-троцкистски «перепрыгивал» через этап буржуазно-демократической революции.

«Февральская революция, — писал Покровский, — была… не только пролетарской революцией по социальному составу той массы, которая низвергла самодержавие и фактически стала у власти, но неизбежно была и социалистической революцией совершенно объективно».

При этом Покровский клеветнически изобразил позицию Ленина и партии большевиков. Вслед за Троцким, Покровский утверждал, что большевики в 1917 году перевооружились, что Ленин в 1917 г, будто бы не шел дальше буржуазно-демократической революции, Между тем, как известно, Ленин считал февральско-мартовскую революцию именно прологом к социалистической революции, ступенькой к ней.

Ленин считал ее лишь первым этапом революции, на котором она остановиться не может. Известно, что еще в 1894 году Ленин поставил вопрос о немедленном перерастании буржуазно-демократической революции в коммунистическую и развил позднее это учение, как учение о социалистической революции. Известно, что Ленин в Апрельских тезисах, а еще раньше в «Письмах из далека» поставил задачу перехода к следующему этапу революции, социалистической революции. А Покровский в 1924 году писал, что будто Ленин в апреле 1917 г. «ехал в Россию с убеждением, что социалистическая революция в России невозможна».

Вопреки учению Ленина и Сталина о том, что главным и основным вопросом революции является вопрос о завоевании власти, Покровский утверждал, что это есть вопрос о постепенном процессе перехода производства в руки рабочих.

Покровский, стоя на позициях «левого» коммунизма, не верил в возможность победы социалистической революции в одной стране. В «Известиях московского совета рабочих депутатов» Покровский писал:

«Раз началась пролетарская революция, — она должна развертываться во всеевропейском масштабе, или она падет и в России. Окруженная империалистическими державами, русская пролетарская крестьянская республика не может существовать. Такого чуда Европа не допустит».

Хотя «Европа», то есть капиталистический мир, действительно не хотела допустить такого чуда, однако, оно совершилось, и советское социалистическое государство, вопреки троцкистскому утверждению Покровского существует 21 год. Оно растет и крепнет, и если действительно «Европе» не нравится существование советского государства, то уничтожить она его не может, оно от нее не зависит. Советское государство настолько окрепло, что оно способно дать сокрушительный отпор капиталистической интервенции.

Чем объяснить, что Покровский допустил столь грубые антимарксистские извращения и ошибки в своих исторических трудах? Объясняется это тем, что Покровский — как он и сам не раз признавал — не был последовательным марксистом.

М.Н. Покровский является учеником видных русских буржуазных историков: Ключевского, Виноградова. В 90-х годах прошлого столетия Покровский примыкал к «легальным марксистам» и в своих ранних работах выступал как сторонник экономического материализма. В то время эти выступления имели известное прогрессивное значение, так как Покровский боролся против буржуазных и мелкобуржуазных историков, выдвигавших в качестве основной движущей силы истории географическую среду или некий «дух», движущий историей, или «национальный идеал».

Однако Покровский не сумел до конца преодолеть тяжелый груз ошибок Ключевского, Виноградова и других буржуазных историков.

Покровский и сам не отрицал, что период его деятельности до 1905 года можно охарактеризовать как период демократических иллюзий и экономического материализма. Покровский произвольно, то есть совершенно неправильно «объясняет», почему он шел этим путем в те годы:

«Классовой борьбы не было около нас — а с массами мы, академики, соприкасались мало. Притом же классовая борьба принимала в то время довольно уродливые формы („зубатовщина“): уложить их в нашу демократическую программу было очень трудно. Классовая борьба оставалась теорией и, как чистая теория, мало отражалась в исторических построениях».

Таким образом, М.Н. Покровский все огромное, многообразное содержание классовой борьбы за 1905 год свел к зубатовщине. Он не видел кругом классовой борьбы, не замечал ни широкого крестьянского движения начала 900-х годов, ни перехода рабочего движения от экономических стачек к стачкам политическим, к политическим демонстрациям. Это игнорирование исторических фактов чрезвычайно характерно для «школы» Покровского, — она стремилась втиснуть все содержание истории в заранее придуманные, не соответствующие историческим фактам, голые социологические схемы.

М.Н. Покровский является автором ряда исторических работ. Назовем такие: «Русская история с древнейших времен», статьи в «Истории России в 19-м веке». Его «Русская история в самом сжатом очерке» до последнего времени была единственным в советский период учебником по русской истории.

М.Н. Покровский руководил Институтом красной профессуры, под его руководством воспитывались исторические кадры на протяжении целого ряда лет. М.Н. Покровский руководил государственным ученым советом, который вырабатывал и утверждал все программы, учебники, давал методические указания.

Около Покровского и под его покровительством на историческом фронте подвизалась целая группа врагов народа.

Мы разобрали лишь часть грубейших ошибок, допущенных Покровским и его школой.

«Краткий курс истории ВКП(б)» призван разоблачить все антиленинские установки исторической школы Покровского.