№ 11/27, XI.2018

---

Леваки воображают, что они вне закона. Они как бы противопоставлены правоохранительным органам. Иногда одобрительно отзываются о разного рода терроризме и вообще гибели сотрудников государственных служб. Проводят кривые параллели с царизмом. Идиотам весело и очень романтично — они против государства!

В день Октября, на XVII международном совещании руководителей спецслужб, Бортников заявил о резком повышении в РФ активности радикальной молодежи:

«Резко повышается активность различных социальных групп и радикальных молодёжных, в том числе фанатских группировок, являющихся сторонниками правого и левого экстремизма и призывающих к силовым акциям против мигрантов и вынужденных переселенцев, исповедующих ислам… Результатом такой смычки стало то, что формы и методы осуществления право- и левоэкстремистскими группировками акций зачастую становятся неотличимыми от терактов, проводимых радикальными исламистами».

Эта политическая каша с левым радикализмом в речи Бортникова появилась в результате архангельского бомбизма, которому нет ни оправдания, ни сочувствия. Кстати говоря, за оправдание терроризма уже возбудили уголовное дело в отношении одного анархиста. Будет пуще.

И всё это станет основой для раздувания левой истерии и как будто бы подтверждения тезиса о борьбе левых и государства. Вся эта возня призвана отвратить от коммунизма сторонников и изолировать массы от марксистов. Причём исходит она не от буржуазии, а от самих левых, которые создают бурю в стакане по причине своей некомпетентности и политической несостоятельности. Левые вообще склонны подменять борьбу за коммунизм «борьбой» против режима или вот «борьбой» с правоохранительными органами.

Разумеется, все адекватные люди полностью отвергают какое бы то ни было насилие по отношению к правоохранительным органам в качестве метода политической борьбы. Большевики провозглашали свержение царизма силой оружия по причине полного отсутствия иных методов общественного прогресса, в силу фашистской, тиранической, репрессивной, расистской и националистической сути царизма. Однако, во-первых, даже это не говорит о лозунге применения насилия к полиции, во-вторых, они не отрицали возможного самоограничения власти монархии в результате давления буржуазии и рабочего класса. Пусть левые зададут себе вопрос — когда в 1917 г. большевиками был выдвинут лозунг на насильственный захват власти? А ответ такой: после событий 4 июля, когда мирный путь революции был полностью исчерпан самой буржуазией в лице буржуазных социалистов, возглавлявших Временное правительство. В той ситуации Временное правительство фактически ликвидировало легитимную власть Советов, совершило государственный переворот и разгромило одну из «правящих партий», заведомо ложно обвинив её вождей в шпионаже. Кстати говоря, именно представители Временного правительства вели сепаратные переговоры с Германией, лицемерно на публику заявляя о войне до победного конца. Так, ничего не оставалось, кроме как свергнуть Керенского, власть которого превратилась в военную хунту с микроскопической поддержкой населения. Да и само это свержение выглядело не как захват власти, а как восстановление легитимной власти Советов и наведение необходимого порядка.

I

Леваческий тезис о борьбе с полицией, ФСБ и всеми прочими органами базируется на посыле об изменении основ конституционного строя РФ. Якобы «настоящие коммунисты» должны бороться за насильственное изменение основ конституционного строя. Прямо как в фабуле статьи 278 УК:

«действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, а равно направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации».

Так ли это? Разумеется, нет. Откройте первую главу конституции, и что конкретно мешает в этом наборе конституционных норм права установлению диктатуры рабочего класса? Россия — республика. Отлично! Источником власти является не бог, не царь и не герой, а народ. Отлично! Государство фактически унитарное. Отлично! Общественная собственность возможна? Возможна, отлично! Государство — светское и даже социальное! Прекрасно! Есть ли какие-то запреты на коммунизм, социализм? Нет.

Другой вопрос, что рабочий класс имеет целью изменение основ конституционного строя, в частности провозглашение государства социалистическим, основой экономики — общественную собственность, планирование и все прочие нормы, которые будут соответствовать ситуации. Однако ни о каком насилии речь не идёт, это вполне законная политическая цель. Некоторые буржуазные партии желают изменить первую главу Конституции РФ, в этом никакой крамолы нет.

Метод «насильственного захвата власти» работает только тогда, когда сама государственная власть фактически перестаёт быть легитимной, держится на немногочисленных штыках. Это называется право на восстание — именно в таком виде буржуазно-юридическое сознание отражает марксистскую истину о том, что государство держится не на общественном договоре, а на организованном насилии господствующего класса. Если меняется классовая расстановка сил, а именно — появляется социальная сила, способная по своей организованности и мощи опрокинуть гнёт, то действующие властные учреждения утрачивают свою легитимность. Об этом, собственно, говорит и Конституция РФ: источником и носителем суверенитета является народ.

Право на восстание, усилиями СССР, закреплено во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблей ООН, Международным пактом о гражданских и политических правах, а также имеет место во множестве деклараций и решений ООН: 1) декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятая резолюцией 1514 (XV), 2) резолюции ГА ООН: от 19 декабря 2012 г. № 67/157, от 20 января 2011 г. № 65/119, 3) декларация ГА ООН об апартеиде и его разрушительных последствиях на юге Африки от 14 декабря 1989 г. S-16/1, 4) декларация по Намибии ГА ООН от 3 мая 1978 г. S-9/2, 5) декларация о недопустимости интервенции и вмешательства во внутренние дела государств, принятой резолюцией ГА ООН от 9 декабря 1981 г. № 36/103 и других. Везде одно и то же: под гнётом тирании, расизма, оккупации народ имеет право «вести как политическую, так и вооруженную борьбу в соответствии с целями и принципами Устава ООН».

То, что мы, может быть, и не рассчитываем на то, что буржуазия отдаст власть рабочему классу мирно, не означает, что мы выступаем за насильственные методы. Между прочим, Сталин писал:

«Несостоятельны утверждения … о том, что коммунисты пришли к власти в народно-демократических странах путем насилий, что Коминформ занимается пропагандой насильственных действий. Только люди, задавшиеся целью оболгать коммунистов, могут позволять себе такие утверждения.

На самом деле, как известно, коммунисты пришли к власти в народно-демократических странах путем всеобщих выборов. Конечно, народы этих стран выбросили вон эксплуататоров и всякого рода агентов иностранной разведки. Но это уже воля народа. Глас народа — глас божий.

Что касается Коминформа, то только люди, потерявшие всякое чувство меры, могут утверждать, что он занимается пропагандой насильственных действий. Литература Коминформа опубликована и публикуется. Она известна всем. Она полностью опровергает клеветнические измышления против коммунистов.

Вообще нужно сказать, что метод насилия и насильственных действий — это не метод коммунистов. Наоборот, история говорит, что именно враги коммунизма и всякого рода агенты иностранных разведок практикуют метод насилий и насильственных действий».

Это как раз буржуазия никогда не сдерживала себя в применении насилия. Буржуазия благосклонно относится к тезису о мирном, парламентском пути свершения революции за исключением тех случаев, когда это у кого-то действительно начинало получаться.

Всякое революционное насилие есть всегда лишь ответная реакция, есть последний метод, крайний, вынужденный случай, а не основное средство. И тем более не цель. Цели коммунистической борьбы противоположны насилию вообще, но насильственный метод может возникнуть в таком случае, когда речь идёт о фашистской тирании, оккупации, о лишении суверенитета народа или геноциде. В точном соответствии с буржуазным правом. Спасибо СССР, который вынудил мировую буржуазию декларировать «естественные права» и признать со скрипом зубов недопустимость расизма, открытого колониализма, фашизма и тирании.

Поэтому коммунисты не выступают за действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение конституции, а равно на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации.

II

Леваческий тезис о борьбе с полицией, ФСБ и всеми прочими органами базируется также на самоопределении левыми активистами коммунистической идеологии в виде уголовно наказуемого экстремизма. Знаменито высказывание Медведева о классовой борьбе. При всём неуважении к данному персонажу будем честны с собой, он всё-таки сказал:

«Во многих регионах мира возрождаются вполне, на мой взгляд, экстремистские учения о классовой борьбе, происходят уличные беспорядки и террористические акты».

Во-первых, значит есть и не экстремистские учения о классовой борьбе. Разве в принципе это неправильно? Вот гражданин, подорвавший себя в Астрахани, руководствовался учением о классовой борьбе? Безусловно. Он руководствовался анархистским учением о классовой борьбе, из которого логически вытекает тактика индивидуального террора. С научной точки зрения и его провокационный акт можно объяснить с точки зрения классовой борьбы — он сыграл на руку буржуазии против пролетариата, как и почти всегда почти все анархисты. Является ли экстремистским анархистское учение о классовой борьбе? Пожалуй, с этим мы спорить не станем, ведь, придя к власти, будем куда менее благосклонны к анархистам, чем нынешнее ФСБ.

Можно ли назвать марксистское учение о классовой борьбе экстремистским, учитывая, что им на словах руководствуются многие научные работники в своих вполне официальных публикациях, десятки официально зарегистрированных политических партий, газет и журналов? Без изменения нормативно-правовой базы буржуазной РФ так сказать не выйдет.

Во-вторых, Медведев высказал своё личное мнение, о чём специально оговорился. Никто ещё никогда не пытался доказать, что Медведев хоть в каких-нибудь вопросах, кроме дружбы с Путиным, является авторитетным экспертом. Поэтому он может думать и говорить всё, что угодно. Несмотря на свои посты, по сути, он вообще не политическая фигура. Тем более, все многочисленные попытки черносотенцев через органы правопорядка и суда оформить в отношении марксизма-ленинизма официальную бумагу о его преступной сущности потерпели крах.

Итак, что такое экстремизм? Читаем внимательно:

«1) Экстремистская деятельность (экстремизм): насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте „е“ части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации [это: по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы]; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению».

Экстремистские материалы — это:

«предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы».

И что же, уважаемый читатель, из этого всего описывает или указывает на марксизм? Может быть, если вам кажется, что данный закон направлен против марксизма, то вы просто не в курсе, что такое марксизм?

Ладно. Допустим, что левые выберут из юридического определения насильственное изменение основ конституционного строя и возбуждение социальной розни, остальное даже натянуть на что-то похожее на марксизм невозможно. С первым разобрались, что со вторым?

Для начала следует понять, что такое конкретно «разжигание розни», а то левые считают, что критика буржуазного строя или олигархов — это оно и есть, разжигание. На этот счёт у буржуазии существует специальное разъяснение:

«Под действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, следует понимать, в частности, высказывания, обосновывающие и (или) утверждающие необходимость геноцида, массовых репрессий, депортаций, совершения иных противоправных действий, в том числе применения насилия, в отношении представителей какой-либо нации, расы, приверженцев той или иной религии и других групп лиц. Критика политических организаций, идеологических и религиозных объединений, политических, идеологических или религиозных убеждений, национальных или религиозных обычаев сама по себе не должна рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или вражды.

При установлении в содеянном в отношении должностных лиц (профессиональных политиков) действий, направленных на унижение достоинства человека или группы лиц, судам необходимо учитывать положения статей 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации, принятой Комитетом министров Совета Европы 12 февраля 2004 года, и практику Европейского Суда по правам человека, согласно которым политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в средствах массовой информации; государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в средствах массовой информации в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий. Критика в средствах массовой информации должностных лиц (профессиональных политиков), их действий и убеждений сама по себе не должна рассматриваться во всех случаях как действие, направленное на унижение достоинства человека или группы лиц, поскольку в отношении указанных лиц пределы допустимой критики шире, чем в отношении частных лиц.

… Преступление, предусмотренное статьей 282 УК РФ, совершается только с прямым умыслом и с целью возбудить ненависть либо вражду, а также унизить достоинство человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, принадлежности к какой-либо социальной группе».

И как это всё, уважаемый читатель, связано с коммунизмом?

Быть может, в законах всё гладко, но правоприменительная практика показывает, что злые полицейские натягивают сову на глобус и карают за то, что марксисты возбуждают социальную рознь по отношению к буржуазии? Объективно об этом может сказать федеральный список экстремистских материалов. Есть ли там марксистские работы? В нём можно найти такие интересные материалы по марксизму, как: «22 июня это символ начала борьбы не на жизнь, а на смерть еврейско-марксистским дегенеративным мировоззрениям» и «Никаких шансов для марксистов».

Но шутки в сторону. В списке имеются левые материалы, о которых трубили все кому не лень ещё в 2009 году, в частности троцкистские и этмановские листовки. Так, Баранов писал, что Россия со дня на день превратится в фашистскую Германию, но вот прошло уже почти десять лет, а Минюст, вопреки оценкам Баранова и всех остальных паникёров, так и не обратил своего репрессивного внимания на классиков марксизма. Решения по обозначенным листовкам вынес один и тот же суд. Там, в Твери, видимо, сошлись две звезды: прокурор-антикоммунист, заинтересованный в отчётности, и беспринципный суд.

Обычная же «репрессия» против левых — это прижим каких-нибудь тупых анархистов, раздающих листовки по типу «Ментов к стенке».

Всего в РФ по экстремизму осуждают порядка 800 человек в год, львиная доля которых — фашисты. К коммунистическому движению этот процесс никак не относится.

Таким образом, левые разводят истерику в основном в связи со своей несостоятельностью. Ничего умного сказать они не могут, поэтому скатываются к этим припадкам про репрессии и экстремизм.

Однако, следует отметить, что текущий, относительно лояльный к коммунистам политический режим может как эволюционировать в невыгодную для нас сторону, так и может быть свергнут по примеру Украины. Но пока исходим из того, что имеется.

Из сказанного, разумеется, не следует, что между борьбой рабочего класса за установление своей диктатуры и органами насилия буржуазного государства не может возникнуть вооружённого конфликта. Может. Но такого рода конфликт будет связан, по крайней мере с точки зрения действующей нормативно-правовой базы, с преступными приказами буржуазных политиков, а не с экстремизмом пролетариата. Более того, рядовые сотрудники правоохранительных органов — такие же люди, и имеется немало признаков, что в известной ситуации они не пойдут за буржуазией, а поддержат народ.

Из сказанного, разумеется, не следует, что какой-нибудь новый либеральный президент вдруг не захочет принять пару-тройку антикоммунистических законов или действительно признать марксизм экстремизмом. Такое исключать нельзя и более того, нужно быть готовым к этому. Храбрость и разумная предосторожность во всем — вот наш девиз!

П. Губельман
08/11/2018

Приписка Редакции

Обсуждение статьи выявило мнение, что нужно провозгласить необходимость применения насилия к буржуазному классу. Здесь спутываются два разных вопроса.

Вопрос первый: каковы цели коммунистической борьбы? На сегодняшний день ближайшая цель коммунистической борьбы — это завоевание власти рабочим классом и установление его диктатуры. Что такое диктатура рабочего класса по своей сущности?

«Сущность есть „отношение противоположностей“. Сущность власти заключается в отношениях между антагонистическими классами, которые могут быть только борьбой. Поэтому класс, который уклоняется от борьбы, неизбежно окажется в ярме. Сохранение и упрочение господства класса возможно ровно в той мере, в какой класс организован для сознательного и бескомпромиссного подавления противоположного класса. Чем меньшая часть класса участвует в сознательной борьбе, тем мучительней, а порой и трагичней протекает эта борьба. Как только класс перепоручает дело своей защиты силовым структурам, т.е. начинает уклоняться от классового единства в политике, он начинает терять реальную власть. В этом смысле сталинский период в истории СССР характеризовался именно растущей апелляцией партии к рабочему классу, особенно в период первых пятилеток и коллективизации. Великая Отечественная война подтвердила правильность этой линии».

«Диктатура рабочего класса является естественным развитием прецедентов, имевших место в истории, когда, например, раб, за счет возросших умственных способностей, разорял своего владельца, дошедшего от безделья до обезьянодебильного уровня, и становился его хозяином, когда крепостной крестьянин превращал своего кутилу-дворянина в должника, скупал его имение и сам превращался и в диктатора, и в паразита одновременно.

Рабочая угнетаемая масса, когда она становится действительно классом, разрывает порочную цепь замены одного типа эксплуататоров другим его типом, превращения бывшего эксплуатируемого в нового эксплуататора. Рабочий класс делает диктатуру человека труда над закоренелым паразитом — правилом всего переходного периода от капитализма к коммунизму. Придя во власть, вместо гнусненького использования сладеньких словосочетаний, вроде демократии, рабочий класс, со свойственной ему прямотой и непринужденностью, открыто заявит об установлении своей диктатуры, не перерождаясь в класс паразитов… Коренное отличие диктатуры рабочего класса от диктатуры эксплуататоров заключается в том, что диктатура рабочего класса преследует цель организации жизни общества в соответствии с объективными законами развития общества и индивидов, в то время как диктатура эксплуататоров стремится удержать жизнь в русле юридических законов, т.е. правил, сформулированных на основе обыденного уровня мышления.

Следовательно, диктатура рабочего класса в строго научном смысле слова является не диктатурой людей над людьми, а диктатурой объективных законов».

«Выражение „диктатура рабочего класса“ вполне заменяет короткое и тем удобное слово „власть“ и обозначает, прежде всего, бескомпромиссность новой „власти“, элемент силы в которой носит вынужденный характер.

В работе „Государство и революция“ Ленин указывает, что государство эпохи диктатуры рабочего класса — уже „не вполне государство“ и, следовательно, его силовые функции — это уже не вполне „власть“. Диктатура рабочего класса, если она осуществляется без искажения ее сущности и принципов, не является властью, поскольку ни в коей мере не защищает паразитизм класса победителя, поскольку рабочий класс и по определению, и по факту является непосредственно производительным классом. Противоположность понятий „власть“ и „диктатура рабочего класса“ вовсе не означает, что „диктатура рабочего класса“ — это нечто киселеобразное. Напротив, она более категорична, чем власть, главной ее задачей является решительное искоренение власти как формы отношений между людьми, а вместе с властью и класса пролетариев, в то время как все другие классы проливали моря крови ради укрепления… своей власти».

«Опыт СССР эпохи Ленина и Сталина показывает …что, несмотря на интервенцию 14 капиталистических стран и внутреннюю контрреволюцию, население Советской России год за годом все больше признавало систему диктатуры рабочего класса как единственно разумную и перспективную. Продукты этой диктатуры оказались настолько жизнеспособными, что даже во время гитлеровского нашествия в тылу фашистских войск функционировали советские колхозы. Именно эти имевшие массовое распространение факты показывают, что дело здесь было не в насилии, а в социально-экономической стратегии диктатуры рабочего класса, в которой насилию отводилась решающая роль только на время гражданской войны и иностранной интервенции. Во всем остальном диктатура рабочего класса в СССР была тождественна убеждению, т.е. внедрению научного мировоззрения практически во все сферы и уровни общества. Неотвратимость же кары по отношению к «правым» в стране усиливалась по мере того, как истончался их слой, как от них отворачивались все большие массы честных тружеников. Ясно, что такое развитие событий позволяло усиливать репрессии по отношению к остаткам реакционных классов при сокращении репрессивного аппарата».

Иными словами, диктатура рабочего класса — это форма организации рабочего класса, опирающаяся на доверие широких народных масс, суть которой состоит в полновластном осуществлении необходимых для общественного прогресса мероприятий. В основе метода осуществления этих мероприятий лежит убеждение, пропаганда, повышение сознательности, культурничество и т. д., а принуждение составляет вторичный элемент, связанный с сопротивлением, пережитками прошлого, устоями, традициями и разложением.

Таким образом, понятие «диктатура рабочего класса» не юридическо-правовое, и борьба за неё не связана с формами государственного устройства и всеми иными нормами права. Все претензии революционеров к действующим законам до установления диктатуры рабочего класса связаны исключительно с отсутствием политических свобод, т. е. права свободной коммунистической деятельности: пропаганды, агитации, организации и т. д. Остальное осуществляется после установления социалистического государства.

Порядок взятия рабочим классом власти — «парламентским путём» или «непарламентским путём» (например, самостоятельного образования органов власти при несостоятельности буржуазного правительства) — никак не определяется целеполаганием. Какова будет воля народа, так тому и быть!

Вопрос второй: какими средствами эта цель должна быть достигнута?

Левые понимают ленинские задачи: «свергнуть», «разбить на голову», «подавить сопротивление» исключительно как акты вооружённого насилия. Это совершенно неверно. «Свергнуть» необязательно означает вооружённое восстание, свергнуть означает — лишить буржуазию власти. «Разбить на голову» вообще не про нанесение военных поражений, это политическое понятие — превзойти по классовой организованности, изолировать от масс. «Подавить сопротивление» — естественная задача всякой власти против заговоров и мятежей — здесь, действительно, речь о насилии, но о насилии государственном.

Поэтому Ленин уточняет, что эти

«задачи являются самостоятельными задачами, требующими каждая своих особых приемов действия по отношению к эксплуататорам и по отношению к эксплуатируемым».

Разумеется, подчинение буржуазии воле рабочего класса вызовет сопротивление и, скорее всего, не будет мирным со стороны буржуазии. Но сегодня буржуазный класс куда малочисленнее, чем в России начала XX века (тогда одних кулаков было более 12 млн), поэтому никакой гражданской войны не будет.

Вообще говоря, средства достижения цели неразрывно связаны с самой этой целью, а не являются чем-то внешним для неё, чем-то, что якобы можно свободно подобрать. Поскольку цель построения коммунизма предполагает победу в классовой борьбе, то она предполагает в качестве средства достижения в том числе и употребление насилия. Но вопрос совершенно не в этом.

Вопрос состоит в том, ставят ли коммунисты перед собой цель — свержение правительства или насильственное изменение основ конституционного строя? Конечно, нет! Коммунисты сегодня в России располагают всеми возможностями для реализации своей действительной первичной цели — установления диктатуры рабочего класса.

Приведём аналогию. Какую политическую цель преследует партия ЛДПР? Она жаждет заполучить большинство в парламенте, кресло президента и сформировать правительство, для чего?? Чтобы реализовать свои программные положения — изменить известным образом внутреннюю и внешнюю политику государства, изменить под это нормативно-правовую базу, в том числе, вероятно, и конституционную, и т. д. В чьих интересах будут проведены данные мероприятия? В интересах того или иного отряда буржуазии. Как мы назовём эти цели с научной точки зрения? Так: ЛДПР желает реализовать одну из специфических реакционных форм диктатуры буржуазии. Следует ли из самой этой цели то, что ЛДПР выступает за вооружённое свержение правительства? Нет, не следует. А возможна ли такая фантастическая ситуация: самонизведение правительства до полного ничтожества, паралич органов власти, утрата легитимности, государственное предательство верхов и т. п., в которой ЛДПР, при массовой народной поддержке, выдвинет лозунг на захват власти, например, созыв Учредительного Собрания или какого-нибудь «Земского собора»? Это вполне возможно, и оправдываться они будут правом народа на самоопределение и восстание.

Точно так же и коммунисты ставят целью реализацию известной системы государственных и иных мер, которые с научной точки зрения называются диктатурой рабочего класса.

Таким образом, во-первых, употребление насилия к буржуазии в качестве какого-либо средства вообще не имеет отношения к коммунизму, государство диктатуры рабочего класса обеспечивает установленную законность в соответствии с разумностью и целесообразностью, а не бездумно употребляет насилие по социальному признаку (а говорить о негосударственном насилии до взятия власти вообще никакого смысла не имеет — это болтовня и глупости). Во-вторых, цель коммунистов — это не вооружённое свержение правительства, а свержение власти капитала. Выдвижение лозунга на вооружённое восстание — крайняя мера, возможная только при полном ничтожестве действующей власти, в соответствии с волей народа, что не противоречит буржуазным законам.